Хотелось узнать, когда в голове человека погас свет, объединявший его с остальными живыми существами, и воцарился болезненный кровавый мрак.
Хотелось расспросить о причинах и попытаться уловить смысл в том, что казалось мне бессмысленным. Я хотел понять.
Нильсена привели, и я незаметно переложил номер Sun в ящик стола. Он заговорил первым. Сейчас я понимаю, что это сразу должно было сказать мне о том, насколько ему нравится контролировать ситуацию. Деннис был из тех, кто задает вопросы, а не отвечает на них.
– Вы психиатр? – спросил он, сверкнув взглядом за стеклами очков.
Наверное, кто‑то из надзирателей сказал, что его ведут к «доктору Уилсону». Я уже убедился: при первой встрече с заключенным от моего ученого звания толку обычно не бывает. И покачал головой. Мне было прекрасно известно, что на последних этапах его процесса преобладали дискуссии по вопросам вменяемости, личностных расстройств, аномалий мозговой деятельности и свободы воли.
Несмотря на признание Нильсена в том, что он не только убил по меньшей мере 12 молодых людей, но еще и покушался на жизнь многих других, его признали абсолютно вменяемым и в полной мере подлежащим правосудию. Тогда его поведение не казалось похожим на действия здравомыслящего человека. Но с годами я убедился: серийные убийцы зачастую совершают поступки, на первый взгляд идущие вразрез с их собственными интересами.
– Я доктор философии, – ответил я.
– О! Ну, ладно. Хотя вы все равно выглядите слишком молодо. Что ж, можем поговорить.
Я улыбнулся и задал несколько формальных вопросов, после чего можно было переходить к тому, что действительно меня интересовало.
– Приговор суда вам понятен?
Деннис утвердительно кивнул.
– Должны ли мы проинформировать кого‑то о том, что вы находитесь здесь?
– Этим занимается мой знакомый, – ответил Нильсен.
Впоследствии я решил, что он имел в виду биографа Брайана Мастерса, который начал писать о нем книгу еще на этапе следствия.
– На данный момент работы у нас нет, но ознакомьтесь с формой, которая даст вам преставление о видах труда, обычно доступных заключенным, и сообщите старшему надзирателю крыла, чем хотели бы заниматься. Тогда я внесу вас в лист ожидания.
А вот теперь появился шанс.
Только я собрался задать вопросы об убийствах, вменяемости и невменяемости, добре и зле, садизме, каннибализме и некрофилии, как один из сопровождавших Нильсена надзирателей кашлянул.