Он уже поднялся с земли и приложил салфетку к ране.
– Пустяки, царапина. Ты как?
– Нормально. Захар, это… он взялся из ниоткуда.
– Я знаю.
Вытирая затылок, он подошел к цветам, которые я сразу не заметила, и присев около них, нахмурился.
– Гвоздики? Да еще и две… Это шутка чья-то?
– Шутка, – прошипел он и, поднявшись, достал из кармана телефон.
Я обняла себя руками, чувствуя надвигающуюся неприятность. Сначала я могла подумать, что это просто случайность. Мотоцикл выехал, не заметив людей, но два цветка… Нет, так просто такое не случается.
– Алло, Дмитрий, приветствую. Нет, не просто. Проблема нарисовалась! Срочно, да!
Я отошла на несколько шагов, но слышала, как Захар сообщает кому-то адрес, по которому мы находимся, и говорит взять какие-то приборы. В моей душе разрождается страх, и не теряя больше не секунды, сквозь боль в коленях я бегу к только что открывшейся двери подъезда, слыша оклик мужчины. И едва успеваю забежать в подъезд прежде, чем дверь закроется.
– Фух…
Дыхание сбилось, колени дрожат, а я стою кусаю губы и не знаю, что делать. Не знаю, как выбраться из этой ловушки. Возможно, я преувеличиваю, но откуда мне знать, что все это не подстроено.
– Юля! – громкий удар по двери.
Я вздрогнула и прикрыла рот рукой.
– Юлька, я знаю, ты здесь. Что ты творишь? Юль…
– Захар, оставь меня, пожалуйста, одну. Я не знаю, что тебе нужно, но… не приходи больше. Прошу тебя.
Я до боли прикусила губу и почувствовала, как по щеке скатилась слеза.
Не знаю почему, но мне так нравился этот мужчина, и ровно настолько же я его боялась.
Почему он привез меня сюда, откуда взялся этот мотоциклист и цветы? Он же явно хотел меня сбить. А теперь еще звонок какому-то Дмитрию, которого Захар просит приехать к нам.
– Юля, я никуда не уйду, пока ты мне все не объяснишь.
– Угу, – буркнула я и медленно побрела вверх по ступенькам.
Я не знаю, правильно ли поступаю, правильно ли вообще думать так о Захаре, но мне страшно. Он взрослый мужчина, а я…
Всхлипнула, одновременно вздрогнув, и крепче обняла себя за плечи.
Боюсь я. Страшно мне очень.
Пройдя несколько этажей, я поняла, что каждый последующий шаг мне дается с трудом. Боль усиливалась, и мне уже не хотелось никуда бежать.
Почему, почему я не осталась дома. Лежала бы сейчас под теплым пледом, а еще лучше прижималась бы к боку мамы, и не думала о печали.