Юся зайдя в свою комнату обнаружила, помимо простой но изысканной мебелировки ботанический постер на стене с изображением чертополоха. Красивый цветок ,хоть и с шипами.. На столике лежал перстень с чертополохом, Юся взяла и надела его на указательный палец. У окна был небольшой открытый шкаф с книгами, она достала особо не всматриваясь одну из них, это была книга Юрия Лотмана «Беседы о русской культуре».
«История плохо предсказывает будущее, но хорошо объясняет настоящее. Мы сейчас переживаем время увлечения историей. Это не случайно. Время революций антиисторично по своей природе. Время реформ всегда обращает людей к размышлениям о дорогах истории. Жан-Жак Руссо в «Трактате об общественном договоре» в предгрозовой атмосфере надвигающейся революции, приближение которой он зарегистрировал, как чуткий барометр, писал, что изучение истории полезно только тиранам. Вместо того, чтобы изучать как было, надо познать, как должно быть. Теоретические утопии в такой эпохе привлекают больше чем исторические документы. Когда общество проходит через эту критическую точку и дальнейшее развитие начинает рисоваться не как создание нового мира на развалинах старого, а в виде органического и непрерывного развития, история снова вступает в свои права. Но здесь происходит характерное смещение. Интерес к истории пробудился, а навыки исторического исследования порой утеряны, документы забыты, старые исторические концепции не удовлетворяют, а новых нет. И тут лукавую помощь предлагают привычные приёмы: выдумываются утопии, создаются условные конструкции, но уже не будущего, а прошлого, рождается квази-историческая литература, которая особо притягательна для массового сознания, потому что замещает трудную и непонятную, неподдающуюся единому истолкованию реальность легко усваиваемыми мифами.» – Мда уж, подумала Юся, вот так не в бровь, а в глаз. Она не особо удивлялась произошедшему, она давно привыкла, что норма в её мире работает именно так. Непредсказуемо. Ответ на вопрос редко давался как положено. Но и вопросы у неё обычно возникали не из серии тех, ответы на которые понятны, просты и бесхитростны.
Когда Марта и все ушли, Ванятка остался один сидеть в кресле в центральной комнате и по кругу слушал Паноптиком (Panopticom) Петера Габриэля.