Если хочешь знать правду —
проверь третью половицу у камина в библиотеке.»
Каждое слово било, как колокол. Лизи почувствовала, как внутренняя пустота – ещё с той ночи, когда мама не вернулась домой – наполняется чем-то новым. Это не была надежда. Скорее – долг. Страх, обернувшийся в решимость. Она спрятала записку в медальон матери – медный, с тонкой гравировкой на обороте: “Veritas. Amor. Mors.” – «Истина. Любовь. Смерть.»
Весь день прошёл для Лизи в напряжённой замкнутости. Уроки казались нелепыми декорациями на фоне чего-то большого и зловещего. На математике она заметила, как мистер Блэквуд, не мигая, наблюдает за девочками. Его пальцы беспрестанно теребили перо, а блокнот – чёрный, обшитый кожей – всё чаще открывался.
Во время обеда случилось нечто странное. Маргарет Фостер – одна из самых уравновешенных и холодных учениц – вдруг побледнела и обмякла, оседая на пол, словно её выдернули из действительности. Девочки закричали, зашуршали юбками, как вспугнутые птицы.
– Тишина! – прорезал воздух голос мисс Грин. Он был не громким, но в нём был металл. – Это всего лишь духота. Всем – в комнаты.
Но Лизи заметила детали. Как служанка, низко опустив голову, спешно уносила стакан Маргарет. Как мистер Блэквуд, почти возбуждённо, записал что-то в блокнот. И как Клара – неестественно выпрямившись – смотрела на всё это с таким выражением, словно у неё на глазах сбывались худшие предчувствия.
После обеда Лизи медленно, будто нехотя, направилась в библиотеку. В кармане пальто – мятая записка. Она взяла с полки несколько книг, сделала вид, что ищет материалы к докладу. Её глаза всё время искали то самое место.
Камин. Тёмный, как пасть. Обвитый резными существами, похожими на гротескных сфинксов и рыцарей в агонии. Легенда гласила, что камин был привезён из Франции, из разрушенного монастыря, где монах сошёл с ума, ведя хронику дьявольских чудес.
Когда библиотека опустела, Лизи подошла ближе. Половица под ногами скрипнула. Третья слева. Она выглядела чуть темнее – будто её касались недавно. Пальцы соскальзывали, но наконец она нащупала край, приподняла – и увидела углубление.
Внутри – конверт. На нём – инициалы: М. В. И дата: десять лет назад.
Лизи замерла. Мэри Ватсон. Это имя, как эхо, раздалось в ней. Имя, которое она слышала в шёпотах, в снах, в незаконченных фразах отца, сломленного горем.