Сейчас таким камешком в сандалии, способном испортить все настроение, оказалось слепящее солнце и жара. Глаза невыносимо болели от отблесков ярких лучей, как ни щурься и не прикрывай их платком. Все тело и лицо горели от нестерпимой жары. Не помогали ни накидки, способные отразить безжалостные лучи, ни обмахивания. Утомительной оказалась дорога домой.
Когда это путешествие началось, Лия-Адат вспоминала приятные случаи сосуществования двух сознаний в одном теле, а разум Тарбит отдыхал от сумасшедшей борьбы сначала за жизнь, а потом за деньги, куда же без них денешься. Пыталась разобраться, где все-таки, богини помогли, а где Тарбит продемонстрировала свое умение.
« Хорошо, все же, что богини свели меня с Тарбит. Пусть не по настоящему, только в голове, хотя это, может и это к лучшему. Что бы стала делать Тарбит в свом теле? Кто бы ее стал слушать? Никто!
Много всякого разного случилось за последнюю неделю. Но одна из непоняток все-таки была в том, как удалось ей, девушке, чье знакомство с водой заключалось в детском баловстве со сверстниками у колодца, когда восторженные визги достигали самых удаленных закоулков поселка, удержаться на волнах реки Белихи. Но ведь держало нечто на поверхности, даже отдыхать, лежа на воде, удавалось. Нет, пусть Тарбит твердит о своих умениях, но без помощи Нанше здесь не обошлось. Хорошо, что она тогда спряталась в удобной извилине разума и не мешала подруге, а молилась Иштар. Вот все и получилось, как Тарбит обещала. Да и во время суда, когда решали, как казнить Лию, сдерживала себя. Хотелось нарушить обещание подруге не вмешиваться ни при каких обстоятельствах, упасть в ноги судьи и умолять о пощаде, но она сдержалась. Отключилась от всего и молилась в глубине мозга. Хорошо, они эту извилину обнаружили, есть где спрятаться, отдохнуть, когда сил уже нет. Вот все и получилось. А кто обнаружил? Я? Тарбит? Уже и не вспомнить.
Неизвестно еще, чья заслуга в их победе больше. Молитвы помогли, или Тарбит всех переговорила и победила. Наверное, все-таки Тарбит. Она столько знает! Уж по-всякому побольше всех этих важных господ и хитрых трактирщиков. Ну кто бы еще смог повернуть все дело так, чтобы они добровольно раскошелились. Раскошелились! Они! Добровольно!
Но я тоже хорошо потрудилась на общее благо. В самом начале совсем было с жизнью распрощалась, но после знакомства с Тарбит, когда сильно прижало, так извернулась, что и представить не могла, что на такое способна. Как Гиле помогала, как щенков наощупь, в каком-то тумане принимала. Еще и за больным успевала присмотреть. Правда, когда потом он упоминал о каких-то обниманиях, не поняла, не смогла вспомнить. Ничего не воспринимала, отрубилась в ту ночь от усталости. Тогда Тарбит меня подменила. Наверное, чепуха какая-то. Если бы что-то было, я бы почувствовала. Ведь раньше подслушала, как служанки обсуждали, что происходит, когда занимаешься этими делами с мужчиной. Хотя когда-то и самой придется. Как иначе ребенок появится от Иакова? Иначе никак. Очень хочется стать его женой, но он в Рахель влюбился, никого вокруг не видит. Тарбит обещала, что через семь лет поженимся (почему именно через семь? Зачем так долго ждать?), и будет мне счастье.