Вот и детский сад. Воспитательница полная, круглолицая, встретила нас у калитки. Прижав свои тонкие губы маленького рта, пропела визгливо бабушке:
– Я вас не приму! Уже дети давно в столовой?
– Да не нужно ему кушать. Пускай идет играть. – Парировала бабушка.
– У нас так нельзя? – и, обращаясь ко мне, – А ты будешь наказан за опоздание! Последний раз принимаю тебя! – и уже бабушке, – Больше чтоб не опаздывали? – строго приказала она.
На что бабушка махнула рукой проворчав:
– А-а-а, – знаем вас?! – невольно взмахнув рукой, она быстро развернулась к калитке и вышла за ограду детсадовского двора.
Я плелся за воспитательницей следом. В столовой было тепло и жарко, дощатые столы уже убраны.
– Садись за стол! – приказала воспитательница голосом надзирательницы концлагеря.
Я сел, стал болтать ногами. Неожиданно рядом вырос длинный худой мальчик. Это опоздал в детский сад Шут Коля. Я считал его своим другом. У него тоже не было отца, и он тоже, как и я, сегодня опоздал в детский сад. Дружба наша началась еще из прошлого года, когда к нам домой приехала родная сестра моей бабушки по отцу мирить мою мать с Альбертом, моим отцом. Ее звали тетя Зина, и она жила в Москве, и работала стенографисткой в канцелярии правительства СССР. Мать говорила, что она стенографировала разные совещания правительственных встреч и даже присутствовала на визитах иностранных делегаций по приглашению правительства. Она привезла целую уйму шоколадных конфет с вишневым ликером, с коньяком, ну вобщим мне было позволено взять целых два кармана в мой пиджачок. И тетя Зина, а мать строго настрого приказала мне не называть ее бабушкой, называть только тетей Зиной, хоть на самом деле она была мне двоюродной бабушкой. Тетя Зина вызвалась повести меня в садик, но мать не позволила, как оказалось, моя мать боялась, что меня заберет отец в Москву и отдаст на воспитание тете Зине. Вот поэтому я, с набитыми карманами шоколадных конфет, моя мать и тетя Зина вдвоем привели меня в детский садик. Вот тут-то и появился Шут Коля, который раньше совсем не обращал на меня никакого внимания, так как он был на целый год старше и у него был свой круг друзей одногодок. Он робко подошел ко мне и спросил.
– Валик, а дай мне конфету? – он возник рядом с нами и не уходил, пока тетя Зина не сунула ему в руку конфету в красной обертке. Он взял угощение и обращаясь ко мне сказал, – Дай мне, для парней. А я скажу, чтобы они тебя не обижали. А если кто-то будет к тебе придираться, то ты только скажи мне? – он стоял и не уходил, теребя уже обертку от конфеты в руке.