– Варвара Михайловна, Красовицкая попалась на воровстве!
– Что вы тут натворили! Вы понимаете, что вам придется все это сейчас отмывать?
Варвара Михайловна очень строгая, по крайней мере строит из себя такую. Она молоденькая, всего-то на четыре года старше меня. Мне девятнадцать. Ей – двадцать три. Да Винчи – восемнадцать. И я знаю, что он влюблен в Варвару.
И это разбивает мне сердце.
– Убогая пусть отмывает. Это её работа!
– Кто это устроил, тот и будет отмывать, Аделина.
– Так это она! Её сестрица дебильная.
– Рот закрой! – Аришку я буду защищать даже когда мне совсем край.
– Варвара Михайловна, я собиралась к директору вообще-то. Красовицкая у меня украла краски, когда я её… поймала с поличным, меня её сестрица из баллончика…
– Мне это не интересно, Агапова! Сначала уберете все тут, потом можете идти к директору.
– Я ничего убирать не буду. Не нанималась!
Аделина хватает свой шоппер, кивает подругам.
– Вы со мной? Кто-нибудь останьтесь убогую охранять!
– Агапова! Стойте!
Аделина нагло и насмешливо смотрит на Варвару.
– Пажу своему приказывайте, он у вас дрессированный.
Вижу, как на мгновение вспыхивают глаза Данилы, потом он ухмыляется.
– А у девочки отличное чувство цвета. Шартрёз* – это прям твое. Ква-ква, лягушонок!
– Кретин…
Аделина и её команда быстро сваливают, остальные девчонки тоже как-то сразу разбегаются, а я пытаюсь начать дышать.
У Варвары звонит телефон, она смотрит на экран, поджимает губы, выходит.
Мы остаемся в аудитории. Я, Арина и Он.
Мой принц…
Аришка стоит, вцепившись в мои ноги, всхлипывает. Чёрт, она напугана.
Неожиданно Данила наклоняется к ней.
– Чего ты? Испугалась? Не реви. Конфетку хочешь? Или яблоко?
– Конфетку. И яблоко.
Она вечно голодная. Или это просто пунктик? Как у человека, у которого периодически просто нет еды… Когда еда есть, ты её не замечаешь. Не хочется. Ну лежат яблоки в блюде и лежат. А вот когда в доме только корка хлеба, а подчас и её нет… Или когда самого дома тоже уже нет…
– Держи. Руки чистые?
– Грязные.
– Беги помой ручки сначала, пока мы тут… попытаемся убрать.
Он поднимает взгляд на меня.
– Как тебя угораздило-то? Красотка?
Это старое прозвище, так меня уже давно никто не зовёт. Да и какая я красотка? Кожа да кости, лицо обветренное, волосы как солома, и одежда из сэконд-хэнда…
А ведь еще совсем недавно все было иначе!