Это так… мило! Невероятно! Это…
Стоп. Селена. Ты уверена? УВЕРЕНА? Что он пришёл сам? По своей воле? Сам нашёл дом, да? Ага! Как? Следил за мной вчера? Я несколько раз оборачивалась, но его, почему-то не видела! Так что…
Он мог узнать у некоторых моих дебильных одноклассников.
Где я живу. И с кем.
Пришёл над Глебычем поглумиться? Это мы уже проходили, не раз и не два.
Когда якобы друзья приходят в гости. Знакомятся с Глебом, даже успевают, типа, сдружиться… а потом в школе ржут, передразнивая его сведенные тонусом руки и слегка кривой рот.
Сажусь на край ванны. Закусываю губу. Дебильная привычка, но не могу избавиться. Сколько раз прикусывала. Одна моя подруга из прошлой жизни говорила, что мне не нужны филеры, я свои губы искусала до полного пуш-апа.
Ох. Что мне делать?
Коршун здесь. С букетом. Сейчас наверняка сидит с Глебом, общаются – братец у меня на редкость коммуникабельный.
Только вот… это же выйдет боком, да? Это общение.
Зачем он пришёл?
Вчера он говорил, что я ему понравилась. Неужели? Я знаю, что ему нравятся высокие, фигуристые девчонки. Наши «ашки» постоянно составляют рейтинги тех, с кем гуляет супер-троица из класса «Е».
Тор. Коршун. Да Винчи.
Ах-ах – все падают в обморок закатив глаза, просто представляю эту сцену – как в кино!
Их все любят. И все хотят с ними замутить. Но не всем дано.
Я не канаю. Не котируюсь.
Ростом не вышла, карлица, всего-то метр шестьдесят пять. Еще и плоская.
Мама смеется, говорит, что всё еще вырастет. Когда? На пенсии? Я не доживу! Она говорит, что у неё все стало больше после родов. И что мне делать с этим знанием? В подолЕ принести? То-то бабушка Катя обрадуется!
Баба Катя – мамина мама – до сих пор не может простить, что мама Глеба родила. Мы поэтому с ней почти и не общаемся. Хотя меня она любит, но…
Я тоже не могу простить. Не могу забыть её слова, которые она сказала про брата. Лучше бы мать избавилась от него, так, как хотел его папаша-му…
Не могу простить! Я очень люблю брата! Да, с ним не просто, и в детстве я часто видела, как маме тяжело, как родителям тяжело. Мой отец, по сути, стал отцом для Глеба, пока он был жив, было проще. Хорошо, что папина семья нас поддерживает и сейчас. Странно, что папина мама очень любит Глеба, хотя он ей не родной, а вот мамина…
Глеб мой самый лучший друг. И кто причинит ему боль – сразу автоматом вычёркивается из моей жизни.