Мы максимально ускоренно ретировались, смешавшись с потоком людей, выходивших с рынка. Шустрого догнали на полпути к докам. Услышав топот за своей спиной, он побежал еще быстрее, решив, видимо, что его вот-вот схватят «змеи».
– Стой! – Крикнул я ему, а то у пацана от страха мог случиться разрыв сердца.
Мой голос тормознул его. Шустрый замер и обернулся назад, наблюдая, как мы с Лорой приближаемся.
– Что случилось?! Я… я к Гризли бежал, как ты сказал! Хотел позвать помощь. Боялся за вас. А вы уже тут… Убежали, да? Смогли?
– Практически. – Коротко ответила Лора. – Да не стой столбом. Идём.
Обратная дорога в доки оказалась гораздо короче, чем оттуда. Видимо, мы слишком сильно торопились. Шустрый, выслушав наш рассказ о случившемся, никак не мог успокоиться.
– Серьезно?! Он просто… просто упал? Но как это возможно! – тараторил наш «брат», – Как будто… как будто его кто-то выключил, да? Вот ведь жуть! Разве такое бывает?
Лора молча игнорировала его вопросы. До самого цеха она не сказала больше ни слова. Шла, погруженная в свои мысли, время от времени бросая на меня короткие, изучающие взгляды.
Я же был в полном шоке. Руки мелко дрожали, хотя драки как таковой для меня почти и не было. В ушах все еще стоял предсмертный хрип Бритоголового, его глаза, уставившиеся в никуда.
Это я? Не может быть. Не мог же я это сделать. Просто какое-то невероятное, жуткое совпадение. Он, должно быть, был болен. Сердце. Или еще что-то.
Однако ледяной страх уже пустил корни глубоко в душе. Та странная энергия, ненависть, которую я почувствовал, то дикое, неконтролируемое желание… Оно было абсолютно реальным. И оно сработало.
А потом переживания, которые точно были моими, смешались вдруг с мрачным, тяжёлым чувством удовлетворения, которое мне бы не хотелось идентифицировать как свою эмоцию. Я вдруг понял, что меня радует перспектива смерти Бритоголового. Радует! Внутри, где-то в районе груди словно завозилось нечто темное и злое.
От неожиданности я сбился с шага и едва не полетел носом вперед. Хорошо, Шустрый успел поймать меня за локоть.
И снова перед глазами встал сон. Некромант Леонид, запертый в ящике, беспомощный, пока его сестра, женщина-некромант, уводит гвардейцев в лес, жертвуя собой. Пепел, окутывающий горящую деревню.
Может ли этот сон быть не просто бредом измученного сознания? Может ли это означать, что в моей башке вдруг непонятным образом оказалась чужая память, эти чужие пугающе способности… Кого? Некроманта?! Да ну на хрен!