Голова и плечи прошли с трудом, почти сразу уперлись во что-то жесткое. Моя куртка зацепилась, затрещала материя, кожу под ней больно поцарапало. Я чуть не вскрикнул от боли, но заставил себя замолчать, стиснув зубы. Сквозь шум дождя, который доставал даже сюда, под землю, сквозь стук собственного сердца, я вдруг что-то услышал. Или мне показалось, будто я что-то услышал. Не знаю, как будет точнее.
Голоса? Шаги? Будто прямо над моей головой кто-то ходил по настилу ангара и доски скрипели под ногами невидимого человека. Еще, как назло, создавая атмосферу зловещего напряжения, замигал фонарик, грозя окончательно отрубиться.
В этот момент, когда страх сдавил грудь, а темнота, грязь и клаустрофобия навалились со всех сторон, произошло нечто странное. Оно было похоже на видение, но только на уровне ощущений. Сложно объяснить.
Умом я понимал, если бы надо мной по ангару реально ходили патрульные, доски бы скрипели громче, металл звенел бы от их оружия или ботинок, украшенных на носах специальными пластинами.
Но звуки были приглушенными, чужими. Словно я слышу их в своей голове. Словно они идут из моей башки, а никак не снаружи.
И тут… – яркая, ослепительная вспышка перед глазами, а следом – холодный, беззвучный шепот в мозгу. Слова, которые не слышишь ушами, но понимаешь. Предупреждение. Ясное, четкое, направленное мне. Как будто кто-то знал, что я здесь и говорил: «Будь осторожен! Рядом – смерть!»
Меня затрясло – не только от холода и сырости туннеля. Страх перед этим… вторжением в мой разум оказался сильнее страха быть пойманным.
Смерть на Нижних улицах гостья нередкая – от ножа, от пули, от болезни, от голода. Но такая… жуткая, необъяснимая сила, которая, кажется, теперь связана со мной после сегодняшнего случая на рынке – с подобным сталкиваюсь впервые. Я чувствовал себя пойманным, не только в узком туннеле, но и в ловушке чего-то куда более древнего и страшного.
– Малёк, ты накручиваешь. Забудь. Не было никакого проклятия. И некромантов нет. Бритоголовый просто имел проблемы со здоровьем. Все. – Тихо прошептал я сам себе сквозь сжатые зубы, а затем снова приступил к работе.
В следующие несколько минут, хоть и приходилось осторожничать из-за трясущихся от усталости рук, я аккуратно монтировкой принялся ковырять широкую доску, стараясь попасть в щель.