Выпив чай, ему неожиданно захотелось изо всех сил бросить термос туда, в горячую пустыню. Такие деструктивные мысли иногда возникали у него неожиданно и в самое разное время, пугая своей притягательностью, как завязавшего наркомана одновременно притягивает и отталкивает пакетик с порошком или пилюля.
Он ещё раз посмотрел в пустыню. Едущая машина не стала ни ближе, ни дальше, облако пыли так и висело на прежнем месте. Здесь, выезжая откуда-нибудь, одновременно можно было видеть и место прибытия, повисшее у горизонта, как мираж. Впечатление от бескрайности простора накатило на него, подавив импульс бросить термос или спрыгнуть с края самому. Ты не умрешь, подумал он, сломанная нога не стоит секундного ощущения полёта. Кто-то говорил ему, что в Хорезме есть аэроклуб, полтора десятка одномоторных самолётиков. Час полёта стоит смешных денег, а за недельную зарплату он даже сможет купить себе настоящий самолёт. Лучше бы Коленко вместо ресторана позвал их полетать, подумал Гай.
– Пожалуйста, отойдите от края, – произнёс за его спиной низкий женский голос на хорошем английском. На миг ему показалось, что это Кира, у неё тоже был низкий хрипловатый голос, заставлявший яйца Гая сжиматься каждый раз, когда она в минуты страсти просила ещё. Кира приехала и разыскала его. Безумная мысль обожгла острой хмельной радостью и заставила его резко обернуться.
Это была не Кира, а та девушка, специалист по промышленной безопасности. Гай прятался в тени, а она стояла на солнце и он смог хорошо её рассмотреть. Зря он посчитал её чересчур худой, ведь истощённой болезненной модельной худобы в ней не было, а было сильное тело девушки, привычной к спорту, утренним пробежкам, плаванию и велосипедной езде. Она действительно была мулаткой с кожей цвета светлого молочного шоколада и с тонкими чертами лица, в которых было что-то арабское. В её английском был лёгкий акцент, французкий, или итальянский. Девушка сердито и одновременно весело смотрела на Гая сверху вниз, держа в левой руке планшет с бумагами, а лёгкий ветер трепал края красной жилетки. В правой она держала телефон, на камеру которого он наверняка сфотографировала нарушителя.
Вот блядь, подумал Гай. Он широко улыбнулся и сказал с очень дружелюбной интонацией и по-русски, чтобы она не смогла его понять: