На Ника, честно говоря, слова сержанта не произвели особого впечатления. За время своей не такой уж долгой жизни он успел побывать на шести планетах, повидал там немало различных опасностей и считал себя достаточно опытным путешественником, чтобы не попасть на ужин местному зверью. Поэтому он пропустил предостережение мимо ушей, тем более, что неведомое чувство, не раз предсказывавшее приближение опасности, молчало. Нет, ощущение какой-то неясной опасности словно витало в воздухе и исподволь давило на мозги, но он чувствовал, что конкретно сейчас ему ничего не угрожает. Однако отходить в сторону на всякий случай не стал. Да и что он там забыл?
Вместе с остальными Ник забрался в крепкий кунг ближайшего грузовика, отметив, что на крыше установлены несколько скорострельных пулемётов и мощный лучемёт. А бронированные бока кунга были исполосованы длинными царапинами и странными матовыми разводами. М-да, это явно не маскировочный окрас, а последствия атаки. И, судя по блеску царапин, атаки недавней. Похоже, сержант не просто так стращал новичков. Видимо, у местных зверушек нападение на человеческий транспорт – любимый вид спорта. Интересно, из чего сделаны когти у местной фауны, если оставляют такие отметины на броне?
Путь от космопорта до гарнизона №6, куда прикомандировали Николая с двумя десятками товарищей, не запомнился ничем, кроме тряски и шума. В кунге было практически темно – два крохотных светильника света почти не давали, а через узкие, залитые дождём окна разглядеть что-либо было совершенно невозможно. Николаю оставалось только смотреть на сидящих напротив товарищей по несчастью и пытаться угадать, за какие прегрешения их сунули в эту помойку под названием Баянит.
Вместе со всеми Ник подпрыгивал на жёсткой скамье, когда грузовик мотало на ухабах. Несколько раз слышались щёлкающие выстрелы пулемётов, шипение бластерных разрядов и глухие удары по броне кунга. Похоже, местная живность снова пробует на прочность человеческий транспорт.
Три часа спустя нудная поездка подошла к концу. В последний раз взревев двигателем, грузовик остановился, и вскоре задняя дверь кунга откатилась в сторону.
– Живее вылезаем! – послышался чей-то рёв. – И сразу же бегом к казарме. Следовать по освещённой дорожке.
Ник, сидевший около выхода, выскочил одним из первых и замер. Окружающее поглотил густой серый туман. И если на космодроме из тумана сочился мелкий нудный дождь, то здесь серая мгла истекала настоящим ливнем. Видимость в этом мареве не превышала тридцати шагов, а иной раз после порывов ветра и вовсе сокращалась настолько, что пальцев на вытянутой руке было не разобрать. Уже обсохшему за время поездки Нику понадобилось пять секунд, чтобы снова промокнуть с головы до пят.