Около огромного окна с выходом на террасу, я замечаю трех человек, и по реакции матери, понимаю, что это они.
Мужчина, явно высокий и статный, сидит в костюме и что-то мрачно озвучивает, видимо, своим сыновьям.
Один из них в белой рубашке, с неприкрытым скепсисом смотрит на своего отца. Второй в футболке, сидит вальяжно развалившись на стуле.
Глубоко вздыхаю, потому что они напоминают золотых мажоров, и интуиция уже подает сигнал, вряд ли мы найдем точки соприкосновения.
Вижу, как мужчина оборачивается и проходится глазами по маме.
Откровенно, он горяч, пусть и возрастом явно втрое старше меня. Остальные «родственники» тоже ведут глазами, замечая, как он встает.
Тот, что в футболке попивает что-то из бокала, и щурит глаза. А второй, в рубашке, чуть склонив голову на бок, жует жвачку.
Гены, конечно, дают свое. Все трое темноволосые, и, как отретушированные в редакторе для обложки журнала.
– Дима! – слышу мамин голос, и она буквально падает в объятия мужчины: – Я так соскучилась!
Он прижимает ее к себе, пока я стою отвернувшись и переминаюсь с носков на пятки.
Неловко немного. Учитывая, что такие нежности от своих родителей я видела лет так восемь, десять назад.
– Это Лера, – мама немного смущается, и касается моего плеча.
А я не понимаю, над столом как будто беснуется сгусток энергии, и мне кажется, я даже догадываюсь от кого она исходит.
Темные глаза того, что в рубашке, с небрежной челкой, спадающей на них буквально секундно оценивают меня, а я, если откровенно, ощущаю натуральное удушье.
Разрываю контакт с «рубашкой» за столом и нелепо оборачиваюсь к мужчине.
– Добрый день, – озвучиваю, растягивая губы в легкой улыбке.
Мужчина кивает и подходит ближе.
– Рад, наконец, с тобой познакомиться, – говорит он с теплой улыбкой: – Это…
Указывает рукой на столик, и я вижу как приподнимает брови, на что оба парня нехотя поднимаются со своих мест.
– Мои крайне невоспитанные сыновья, – выдает он, очевидно, пряча негодование: – Младший Демид, и старший Леон.
Младший, как понимаю по кивку, это тот, что в футболке и с более короткой стрижкой.
– Салют, – поднимает он бокал: – Можно просто Дём.
Мы с мамой синхронно киваем. А вот оставшийся не торопится приветствовать, лишь прищурившись, вновь разглядывает.
– Лера, – несмело тяну я, чтобы заполнить паузу, а сама опускаю глаза в пол, чтобы не встречаться с его взглядом.