– Да. Кавалеры будут, – подруга лукаво прищурилась, а в её голосе запели игривые нотки. – Никита с Юрой. Никиту ты знаешь, а Юрий в Судане помог Арину освободить. Помнишь, я тебе рассказывала, как они с Наной по-птичьи пересвистывались?
– Находчивый парень, – заметила я, предвкушая занимательные истории.
– Он умелый рассказчик, как настоящий артист. Приятный голос. Ему бы в дикторы. Никита говорит, у Юры увлекательная биография. Кстати, неделя в Дубае тебе в подарок – идея Никиты. Он твою помощь в Лондоне очень оценил.
– Ух ты! Вот не ожидала! А они тут тоже отдыхают?
– Нет, – Катя качнула своей хорошенькой головкой, – мы все по делу. Пока не до отдыха.
– Никита… Лондон… Ну конечно! – пробормотала я. По моей коже рысью пронеслись мурашки, и я выпалила подруге свою догадку: – Я сегодня в вестибюле отеля заметила мужчину. Вот чувствую, я его недавно видела. И узнала даже не лицо, которое он, кстати, скрывал под гримом, а скорее манеры и движения… Сейчас меня даже в жар бросило. Это точно он!
– Кто?!
– Андрей, отец Пети. Я встретила его в Лондоне… В музее, куда меня Никита послал.
– Ты уверена, что это Андрей? – шепнула Катя, сжав крепкими пальцами светлую обивку дивана.
– Вроде он…
– Ты уж как-то соберись, Танюш, и вспомни. Это важно!
– Постараюсь, – хмыкнула я. – А то память меня задушит, если не смогу вспомнить. Иногда увижу кого-то, лицо знакомое… И думаю, может, встречались в другой жизни?
– Надо же! А может, так оно и есть. Ты ведь, помню, мне говорила, что веришь в бессмертную душу, – лицо подруги оживилось.
– Да… верю! Мне часто снится, что в прежнем воплощении я жила в средневековье придворной дамой. Мы и в земной жизни порой кардинально меняемся. Вернее, жизнь нас меняет.
Катя печально кивнула:
– Это точно, меняет и заставляет вжиться в другой образ. И к правде не вернёшься – слишком много жертв.
– А ты хотела бы вернуться?
– Я несколько раз готовилась про своё прошлое рассказать Пьеру, но потом решила, если судьба меня из Кати превратила в Пэрис, а потом в Галу… Зачем плыть против течения? Захлебнёшься и других утопишь. Уж лучше продолжать игру. Я всегда на сцене… с Пьером, с Ариной, с Колей, и даже с Фатимой. Только с Русланом могу сойти с подиума и расслабиться. Лишь с ним и рядом с тобой, Танюха!
Катя, замолчав и прищурившись, что-то обдумывала. Никогда ещё она не казалась мне такой уязвимой. Я следила за ней с сожалением – укатали Сивку крутые горки. Понятно, что её напрягала фальшь в отношениях с Пьером. Но тогда, за нашим праздничным столом, моя подруга даже и не предполагала, кто же на самом деле её муж. Многими годами позднее Катя сама с волнением узнает о том, что не только она, но и Пьер играл разные роли.