– А вчера ты с удовольствием дышала в мой рот, Красавина…
Ошалело смотрю на его самодовольную рожу, с которой он это заявляет и даже с ответом не нахожусь в первые секунды.
– Свои мечты оставь при себе, Родион, – отвечаю вставая с шезлонга, и вижу его улыбку.
Впервые за все это время ту самую, как в школе. Он даже выглядит моложе, когда так улыбается.
– Хочешь отрицать – окей. Давай сыграем в эту игру, – смотрит снизу вверх: – Но это была ты, Мия.
– Я больше не играю в твои игры, – шиплю, тыча в него пальцем.
Только Беркутов резко встает, перехватывает мою руку заламывая ее за мою спину и глядя в глаза тихо отвечает.
– А что, если то была не моя игра?
Собственная грудная клетка ходит ходуном.
Он слишком близко, его слишком много. И снова изнутри поднимается нечто, что убивает мой разум и меня заодно.
Прикрываю глаза, чтобы усмирить себя и хотя бы привести в норму дыхание.
– Мия… – слышу его хрип, который задевает все нервные окончания.
– Отпусти меня, – наконец, прошу, так и не раскрывая своих глаз, чтобы не смотреть на него.