– Мы двигались параллельно друг другу. Я не виноват, что у него проблемы с ориентацией в пространстве. И я следовал протоколу, черт возьми – у меня было право проезда.
Она приподнимает бровь и вяло бормочет:
– Ага.
Отлично. Именно это я и хотел услышать.
– Бикман же не пострадал? Ничего не изменилось? – спрашиваю я, и Фонтина качает головой. – Ладно. Это гонки. Здесь такое было и будет. Ты прекрасно знаешь, что он поступил бы со мной так же, если бы мы поменялись местами.
Она закатывает глаза, но ее взор остается угрюмым.
– Тезисы для пресс-конференции: прекрасная командная работа, проблема с двигателем уже диагностирована и будет устранена. И повтори им несколько раз, что ты не намеревался никого сбивать и будешь изучать трансляцию гонки, чтобы извлечь уроки и провести работу над ошибками.
– Погоди-ка, – говорю я и надеваю кепку с логотипом команды, когда до меня доходит смысл ее последней фразы. – Они так сказали? Что я намеренно припер его к стенке?
Вот дерьмо.
Фонтина пожимает плечами.
– Ты и не скрываешь вашу неприязнь друг к другу.
– Но я бы никогда не проявил ее в процессе гонки.
– Я это знаю. И ты знаешь. Но публика думает иначе.
– Просто охренительно, – бормочу я.
– Улыбаемся и машем, Риггс. Думай о чем-то позитивном. Например, о котиках. И не забывай улыбаться.
– Тогда я предпочту думать о глубоком декольте и стройных ножках, – фыркаю я.
– Что бы ни поднимало твой парус, я не собираюсь помогать тебе с визуализацией.
– А я уж было решил, что у тебя на телефоне завалялось несколько фотографий кисок.
– Пошли уже, умник. – Фонтина машет рукой в нужном направлении.
Я вздыхаю, но все же плетусь на пресс-конференцию. Это последнее место, где я хотел бы оказаться – на скамье тех, кто не финишировал, – и, черт меня дери, оно уже успело стать моим личным проклятием.
– Первый стул справа, – подсказывает Фонтина, а затем повторяет шепотом: – Улыбаемся и машем.
Я делаю глоток воды и направляюсь к месту своего линчевания. В начале идут простые вопросы, которые адресованы моим соперникам: их мнение о гонке и планы на будущее. А затем наступает моя очередь.
– Риггс, в последнее время ведется небольшая дискуссия о ваших непоследовательных действиях, опрометчивости и даже некоем безрассудстве на трассе. Не хотите ли прокомментировать это? – спрашивает репортер.