Ну что сказать по этому поводу, зря мы это сделали, могли бы и догадаться, что на все наши робкие заикания ответят бумажным словом, о которое у нас в России разбиваются самые железобетонные аргументы: «У неё справка». Ладно, как скажете. И всё бы ничего, если бы не наличие в нашем районе платного детского развивающего центра «Кубик-рубик». Не знаю, как они там развивают математические и танцевальные способности детей, но с английским ситуация известна: в «Рубике» выполняют вместе с детьми (а чаще всего вместо детей) те самые домашние задания, которые им задаём мы в нашей богадельне. С недавних пор Эльза стала параллельно строить свою карьеру и в этом почтенном заведении (до её кандидатуры руководителям «Рубика» пришлось опуститься после того, как все остальные учителя нашей школы отказались от предложенной им чести. На безрыбье…). И в этом почтенном заведении она и появилась ровно через две недели после аварии. Вот после этой новости мы все хором и озверели. Значит, пусть школа оплачивает Эльзе больничный, а «Рубик» ещё и зарплатку подкидывает на бедность? Да и за репетиторство кое-что капает. Знамо дело, мелочь, а кошелёк чуточку греет. И правая забинтованная рука левше не помеха. Эльзе было на нас плевать, завучу младшей школы тоже – не ей же вкалывать приходилось. Стучать на какую-никакую, но коллегу директору мы не считали возможным. Ситуация стала просто невыносимой.
Худо-бедно, но в таком режиме нам удалось протянуть весь декабрь. И если моему терпению конец пришёл давным-давно, то под Новый год окончательно вышла из себя и Ирка. Но если она дошла только до степени нескрываемого возмущения, то я, вспомнив своё бурное эмоциональное прошлое, уже собралась идти на открытый скандал. Сложно предположить, чем дело бы кончилось, если бы обо всей этой истории не узнала завуч старшей школы, где за Эльзу также впахивали старшие коллеги. Не впутанная во все эти интриги, Башенная призвала Эльзу «к ноге» и высказалась кратко и жёстко: школа прекращает оплачивать Эльзе больничный (вроде как есть что-то на эту тему в трудовом кодексе). А если и после этого работа по двойным стандартам продолжится, то пусть-ка Эльза ещё и денежки вернёт, те, которые уже были выплачены по больничному.
В первый день третьей четверти Эльза стояла в строю, улыбаясь и прикладывая руку к козырьку. Правда, только если мимо проходило начальство. Когда мимо проходили мы, то всем (и нам, и окружающим) казалось, что мы обокрали её в тёмном углу и сейчас нас настигает заслуженное возмездие. Спасибо, как говорится, что не ударили.