– Да. Только давай по секрету, мой друг показал мне фотку этого несчастного.
Он выглядел заинтересованным.
– А у тебя есть его фото?
– А тебе зачем?
– Ну, мало ли, – пожал плечами. – Может, он на меня похож?
Я засмеялась.
– Вот ни капли, лже-Алекс, – улыбнулась ехидно.
Он скорчил рожицу.
– Ну а с бывшим что?
Теперь скорчила рожицу я.
– Ничего особенного. Строил из себя альфа-самца и ревнивца. По сути жил на моей жилплощади и жрал мою еду. А потом я пришла домой и застала его с другой. Прямо на своих простынях с бабочками… И ты знаешь, что самое интересное? Он не попросил прощения и даже не выглядел испуганным. Он объявил, что я бревно. Что вот эта худосочная блондинка сосет на пять баллов. Она – женщина-пожар. У нее темперамент, – к концу речи, я настолько разнервничалась, что не заметила, как перешла на высокие тона.
– И что было дальше?
Я откинулась на спину стула. Пожала плечами, сделав глоток алкоголя.
– Дамочка сбежала. А он ушел. И вот ты знаешь, до сих пор вспоминаю тот день и мне непонятно. Почему Аркадий вообще вышел из дверей моего дома на своих ногах? Без костылей и даже без помощи санитаров? Как я могла стоять и рыдать как последняя тряпка, смотря на все это? Я задаю себе этот вопрос постоянно: «Лола, почему он был цел и невредим, и даже топор не торчал из его спины?».
Курьер заржал. Да-да. Именно так! Громко и запрокинув голову назад. А я сидела и залипала на нем. Охренительный мужик. И даю голову на отсечение – в постели будет тем еще ураганом. Даже аромат его духов возбуждает меня.
– Ну а если перестать дрочить словами, могу сказать одно.
Допив свой виски, он ставит бокал на стол и подается ко мне. Внимательно смотрит, ожидая продолжения. Состроив донельзя умное выражение лица, приближаюсь к курьеру. К самому его плечу. Вдыхаю аромат его духов и, переждав легкое головокружение, шепчу тоном заговорщика.
– Ты можешь раскисать, а можешь отрываться. Мой девиз по жизни – бери от нее все!
Отстраняюсь. Хотя должна признать, делаю это с большим трудом. Руки так и чешутся потрогать его крепкие бицепсы.
– Это типа Акуна Матата? – на его губах все еще искрится улыбка. Ох уж эти ямочки. С ума меня сводят.
– Можно и так. Только, чур я Тимон. Не хочу быть жирным Пумбой, – кривлюсь при воспоминании о кабане. Никогда мне не нравился.