– Я хочу подарить тебе это, – в крупной мужской ладони лежало золотое колечко с невероятным, искрящимся в тусклом свете зелёным хризолитом. Парень ловко надел перстень Раде на палец, а потом спросил:
– Если вдруг ты сомневаешься в моей любви или в своей… Только скажи, и мы все оставим как есть. Но коли ты уверена в наших чувствах, то ответь сейчас, согласна ли стать в скором времени моей женой или нет?
Рада ничего не ответила, лишь кивнула, а спустя мгновение обвила шею возлюбленного руками и поцеловала сначала в глаза, потом в щёки, а после дошла и до губ. Без преувеличения, это был её самый счастливый день в жизни.
Тит навис над ней, и поцелуй из нежного распламенел до страстного. А девушка таяла от поглаживания сильных рук, которые становились более уверенными. Ладони скользили сначала по талии вверх-вниз, затем амплитуда увеличилась, и вот уже и грудь обласкана умелыми движениями. Рада откинула от наслаждения назад голову и тут же ощутила на себе тяжесть мужского тела, накрывшего девушку.
– Тит, мы должны остановиться, – шептала Лисица, когда её рот не был занят поцелуями, но возбуждённый молодой мужчина, не желая слышать слов, накрывал её уста своими снова.
Сознание обоих затуманилось, но, собрав всю волю в кулак, девушка отстранилась от желанных губ и снова обратилась к возлюбленному:
– Мы должны остановиться сейчас, иначе потом уже не сможем.
– Я не могу больше терпеть, Рада. Каждый день думал о тебе, пока находился вдали. А теперь, когда ты в моих руках, я не могу остановиться, – болезненно произнёс Тит. – Ты же хочешь этого тоже. Какая теперь разница, когда ты станешь моей? Сейчас или месяцем позже… Зачем терпеть, если всё уже решено?
– Я хотела, чтобы всё было как у всех. Как положено, – смущённо пояснила Яснорада.
Молодой человек ухмыльнулся:
– Ты такая наивная, Лисица. У всех происходит не так, как положено. Просто никто об этом не рассказывает.
Он потянул завязки на воротничке зелёного платья, и они тут же поддались. Девушка ахнула и перехватила ткань возле шеи, но Тит убрал тонкую руку и, наклонившись к разрумяненному лицу, прошептал:
– Ты же хочешь этого, Рада. Скажи, что тоже хочешь меня!
Конечно, она хотела! Её сознание ломалось надвое от желания отдаться любимому полностью и без остатка и пониманием, что они совершают непоправимое. Но разве могла Рада не доверять тому, с кем согласилась прожить всю свою жизнь?