– Он снова уволился, на дядю, видите ли, не хочет работать, так работай на тетю, да хоть где-нибудь уже работай, – Ксюша не могла сосредоточиться на еде, постоянно кашляла, давясь от пищи, встававшей поперек горла.
Я молча слушал девушку, пил зеленый, крепко заваренный чай, голода не было, засохшие листья салата совсем не вызывали аппетита. Мы сидели в медвежьем углу, возле большого окна, по которому с одной стороны спускались искусственные лианы, а по другой барабанил дождь.
– И снова я одна тащу все семейство на своих плечах, так и еще Катька приехала, – Она утерла руки салфеткой, откинулась на спинку дивана.
– По-моему, эта Катя слишком много всего хочет, – слова сами вырвались, хотя я вовсе и забыл, кто такая Катя.
– Я давно об этом задумалась, – Ксюша тоже посмотрела на окно. – Она столько всего от меня хочет, но ничего не дает в ответ.
– Стакан, – Я усмехнулся, слишком много раз в последнее время приходилось рассказывать об этом.
– Что, прости? – Не отрываясь от брызг дождя, спросила она.
– Да я выработал одно философское течение, и теперь все нуждаются в нем, – Я вернулся к чаю, а после продолжил: – У нас в жизни всех людей можно измерять стаканами. Есть наполненные, они сформировались как личности, способны помогать, поддерживать, с такими людьми нужно общаться. Другие – пустышки. Их стаканы без воды, и тебе приходится самому вкладывать частичку себя. Ты помогаешь им, отдаешь всю себя, а в ответ они не могут дать ничего, их стаканы пусты. Получается игра в одни ворота, от такого нужно избавляться.
– Интересно, – Ксюша повела плечом.
– Но на самом деле это придумал не я, – Тихий смех разрядил обстановку, вернув беседу в прежнее русло. – Такие мысли приходили многим философам, я лишь придумал ассоциацию со стаканами, хотя не до конца уверен, может, и эту формулировку уже звучала не раз.
– Ты говоришь, что от пустых стаканов надо избавляться, но как? – Она сжала испачканную салфетку.
– В этом и вопрос. На словах все молодцы, но как мало значат слова, когда сделать ничего не можешь. Ты давно знаешь эту Катьку? – Кто эта незнакомка, я вспомнил позднее, когда ее рассказ наберет обороты.
– Да, – Ксюша сказала совсем грустно, а стучащий дождь только добавлял объема ее словам. – Она, как оказалось, всегда была моей тенью. Ее никто не видел, но все знали, что она есть.