Логика Аристотеля. Том 7. Комментарии к «Топике» Аристотеля (продолжение) - страница 47

Шрифт
Интервал


По той же причине душа не есть род знания, убеждения, желания, печали или гнева.

Такое делают те, кто определяет бессмертие как вечную жизнь, относя жизнь к роду бессмертия. Но бессмертие – это страдание или сопутствующее свойство жизни.

То, что бессмертие есть страдание или сопутствующее свойство жизни, он показывает, предполагая, что смертное становится бессмертным. Ведь смертное становится бессмертным не путем принятия другой жизни, но как бы через некое сопутствующее свойство или страдание: та же самая жизнь, претерпев изменение, становится бессмертием.

Если жизнь, претерпев страдание, становится бессмертием, то бессмертие есть страдание жизни.

Следовательно, если то, что страдает, не есть род страдания (ибо страдание – это сопутствующее и случайное свойство страдающего, а не его вид), то и жизнь не есть род бессмертия.

Так же тело не есть род сладости, а душа – род удовольствия или печали.

Даже если кто-то не согласится, что бессмертие есть страдание жизни, приведенный аргумент остается верным, а пример может быть объяснен иначе.

Если же бессмертие не есть страдание жизни, то оно будет ее видовым отличием. Ведь видами разумного животного являются человек и бог, а их отличие – в смертности и бессмертии.

Но если бессмертие – видовое отличие жизни, то и в этом случае жизнь не есть ее род (ибо уже было сказано, что ошибаются и те, кто помещает видовое отличие в вид).

Признаком того, что это страдание, а не вид, служит то, что род, будучи помещенным в основу, остается тем же самым по числу, но, приняв некое страдание или изменившись через страдание, становится таковым.

Но это невозможно для родов: если предположить, что человек превращается в животное, то то же самое животное, которое было в человеке, не может стать животным, изменившись через страдание.

стр. 127a3 Снова, если то состояние, чьим состоянием оно является, говорят, что оно претерпевает.

Сказанное означает: он утверждает, что ошибаются подобно ранее упомянутым и те, кто говорит, что состояние есть то, чьим состоянием оно является, претерпевающее; ибо те, кто так делает, вновь называют родом претерпевшее состояние. И может показаться, что это место иное, чем предыдущее, отличающееся от него лишь способом понимания. В ранее упомянутом просто было родом претерпевшее состояние, здесь же добавлен и способ понимания: ибо те, кто говорит, что состояние, чьим состоянием оно является, есть то претерпевшее, и так определяя, называют претерпевшее родом состояния. Если, например, ветер есть состояние воздуха, как ему самому кажется и как он далее скажет (он называет ветер движущимся воздухом), то определяющий ветер как движущийся воздух, чьим состоянием он является (а он есть состояние воздуха), утверждает, что это претерпевает; ибо движение есть претерпевание; таким образом, претерпевшее становится родом состояния.