– Что же здесь происходит? Локуе паса, камарадес? – спросил генерал Браун тихим голосом, но поскольку все в этот момент замолчали, то его прекрасно услышали.
Было отчетливо слышно, как подвывает ветер, сидя на частоколе вокруг поселка, и как трещат горящие факелы в руках у стражников. Один из солдат навел ствол на начальника стражи и показал рукой, чтобы тот положил факел на землю. Стараясь двигаться плавно и медленно, начальник стражи подчинился и опустил факел в песок подальше от хвороста.
– Как вы все знаете, это территория Тридцать Второго Командования, – скучающим тоном начал старик. – И, как вам хорошо известно, Командование строго придерживается Кодекса Патриотов, который гласит… – Он сделал паузу, оглядываясь по сторонам. – Что говорит кодекс, Пабло? – обратился он к начальнику стражи.
Побледневший как смерть Пабло, запинаясь, произнес:
– Гуманные… отношения… и уважение между людьми: человек человеку друг, товарищ и брат.
– Правильно, Пабло. Вот именно так, Пабло. Амиго, компанеро, хермано. Так зачем же ты решил сжечь этого амиго, Пабло?
– Господин генерал, он смущал людей своими словами, он наш враг – это святоша из Тристара…
– Хм, похоже, ты прав, Пабло. По форме, но не по сути. Как священник он нам здесь не нужен. Мы не признаем религию, она отравляет мозг похуже ангельского порошка. Но как человек этот амиго достоин нашего внимания и призрения, мы не должны делать ему плохо. Накормите его, выдайте ему запасы в дорогу, снабдите транспортом – ослика ему вполне хватит – и отправьте его туда, откуда он пришел. Пусть возвращается в свой Тристар.
С этими словами генерал Хари Браун развернулся и медленно пошел прочь, в сторону конвоя из трех армейских джипов, предоставив завершать операцию по наведению порядка в поселении Ван-Хорн своей охране…
Жизнь на западных границах Техаса, в дикой глуши на берегах верхнего течения реки Рио-Гранде, или Каменной Змеи, как ее называли дикари, мало изменилась за последние годы. Здесь не было крупных поселений и почти не осталось людей. В самом начале Эль-Пасо и прилегающий к нему мексиканский Хуарес постигла какая-то настолько стремительная эпидемия, что почти все жители умерли в течение нескольких дней. Так что здесь не было ни волн беженцев, ни толп мародеров, потом превратившихся в хорошо организованные банды.