Жанет не стала спорить, так как находилась в гостях и чтила правила гостеприимства. Она уселась поудобнее и накинула на плечи свою куртку, так как в надежно изолированном от мира Убежище Тейтов откуда-то ощутимо дуло.
– Хорошо, я слушаю.
– Ты же знаешь про Поход Мертвецов? – спросила Тейт с каким-то, как показалось Жанет, особенным выражением.
– Эм-м, вроде бы нет…
Старуха, словно вдруг вспомнив что-то, спохватилась и вернулась на лестницу, проворно преодолев высокую ступеньку. Вскоре она появилась, таща какой-то объемистый предмет, а затем, прижимая его к себе, с трудом спустилась в убежище. Предмет был похож на огромную, в половину человеческого роста, грушу, как бы сплюснутую с двух сторон. Жанет никогда такого не видела, и ее сон тут же как рукой сняло.
– Ну так слушай! – сказала старуха Тейт, затащив свою грушу-переросток внутрь комнаты и устроившись на одном из стульев около стола. – Было это зимой. Лютой и холодной зимой, может быть, в сорок первом, а может быть, и раньше. Лично мне кажется, что это было много раньше, той самой Первой Зимой, которая была прямо посреди лета…
– Как может зима быть посреди лета, бабушка? – перебила ее Жанет.
– Все может быть, когда солнце не греет, – ответила старуха Тейт, перебирая ссохшимися руками четки. – Это было в Далласе, точнее, прямо под ним. Ты же знаешь, что под старыми городами много чего было. Канализация, метро, всякие тоннели и прочее, словно город под городом…
– А что это у вас такое? – спросила Жанет, указывая на грушу.
– Это футляр от контрабаса, – невозмутимо ответила старуха Тейт и погрозила ей кривым пальцем. – А ты не отвлекайся и слушай!
Старуха начала рассказывать про каких-то людей, которые жили в подземельях под Далласом, пережили Большой Пиздец и все, что последовало за ним. Она перечисляла имена, но Жанет эти имена ничего не говорили, никого из этих людей она все равно не знала. Очень быстро она потеряла нить повествования, а старуха все говорила и говорила. Люди в ее рассказе куда-то шли, воевали с ожившими мертвецами, дикими собаками, бандитами, погибали один из другим. Жанет сидела, разглядывая комнату и думала: а зачем ей вообще знать про всех этих людей? Что старуха хочет донести этим рассказом?
Стало тихо, и Жанет поняла, что рассказ закончился, она не услышала, чем именно. Вероятно, умер последний его герой. Старуха Тейт тем временем погладила свою грушу-контрабас где-то сбоку и ловким движением раскрыла футляр. Внутри, завернутая в темную ткань, лежала тяжелая снайперская винтовка. Рядом Жанет увидела укрывшиеся в складках ткани и весело поблескивавшие оттуда патроны – здоровенные морковки пятидесятого калибра. Один, другой и чуть в стороне третий.