Я резко отпрянула, сердце колотилось так, словно хотело вырваться из груди. Алекс смотрел на меня с тем самым выражением, которое заставляло меня забыть о побеге, о страхе, обо всём.
Я коснулась губ, провела по ним ладонью, будто пытаясь стереть этот поцелуй.
– Ты можешь отрицать это сколько угодно… но ты уже чувствуешь то же, что и я, – хрипло сказал он.
Я проснулась от тёплого прикосновения солнца к коже. Комната была наполнена утренним светом, сквозь занавески пробивались золотистые лучи. В голове – хаос. Вчерашний вечер. Поцелуй. Алекс.
Его губы всё ещё горели на моих. Я сжала ладони, пытаясь избавиться от ощущения, но оно впилось в меня, как заноза. Это не должно было произойти. Не должно было… понравиться.
Я перевернулась на спину и уставилась в потолок. Всё в этом доме – ловушка. Каждый шаг, каждый жест Алекса – продуманный ход. Я не могла позволить себе забыть, что он сделал со мной.
И я совершенно не знала, кто он. Я вспомнила, как полицейский заволновался, когда увидел его.
На прикроватной тумбе лежала записка.
«Я жду тебя на террасе. Не опаздывай».
Я села, пригладила волосы. Нужно было привести себя в порядок и одеться. Нужно было показать ему, что меня не волновало то, что вчера произошло.
***
Терраса утопала в солнечном свете. Белая скатерть, фарфоровая посуда, свежие цветы в вазе. Слабый аромат жасмина смешивался с запахом кофе.
Алекс уже был там. Он сидел, откинувшись на спинку стула, и медленно помешивал чай ложечкой. На нём были идеально сидящие светлые льняные брюки, тонкая белая рубашка с расстёгнутыми верхними пуговицами. Ткань слегка облегала его широкие плечи и подчёркивала рельеф груди. Под солнечными лучами его волосы отливали оттенком тёмного золота, а на загорелой коже запястья поблескивали дорогие часы.
Он выглядел так, будто только что сошёл с глянцевой обложки. Расслабленный, уверенный. Опасный.
Увидев меня, он улыбнулся – лениво, дерзко.
– Доброе утро, – сказал он, жестом указывая на стул напротив.
Я, молча села, поправляя лёгкое голубое платье. Оно было моим, тем, которое было на мне в день похищения. Ещё один акт сопротивления – не роскошные наряды, купленные им для меня, а простота, которую он не мог контролировать.
Передо мной стояла тарелка с чем-то незнакомым: липкие рисовые шарики, фрукты, маленькие блинчики с медом. Тайский завтрак.