Раскручивалась феерическая реклама всякого хлама: в ход шли противогазы, резиновые сапоги и куртки, прорезиненные палатки, надувные лодки и прочая утварь, что в былые времена не пользовалась особым спросом. Продажи отдельных товаров в магазинах взлетали до небес и приносили баснословную выручку, хотя в прежние времена эти «отдельные товары» и при очень большой распродаже были не особо-то нужны.
Некоторые особо одаренные дельцы заказывали небольшие статейки у тех же утренних газет, не задаром, конечно, что такой-то и такой-то товар очень нужен, прямо жизненно необходим в условиях блокады, и дальше шла реклама карманных фонариков, детской присыпки, влажных салфеток или каких-нибудь консервов, которые изрядно подзалежались на складах. Главное было не то, что действительно пригодится в случае чего, потому что понимающие люди осознавали, что в случае чего уже ничего не пригодится, а то, что людям надо было продать хлам. То есть – в прямом смысле – продать картинку подороже.
Происходило постепенное расфокусирование жизни как социального явления человека разумного и превращалось в бесцельное отбывание повинной.
Люди переставали спрашивать о возмещении ущерба от холодной зимы с мотивацией: живем так, следующей зимы может и не быть. Проводились собрания членов какого-нибудь правления для решения общих задач. При оглашении окончательной стоимости ремонта того или иного объекта люди, бухтя и возмущаясь, расходились по своим заплесневелым каморкам и продолжали жить в режиме «как получится». И поскольку изменить положение вещей не представлялось возможным, люди продолжали жить в смиренном ожидании незавидной участи: то ли взлететь на воздух вместе с большей частью населения, то ли задохнуться от плесени с отдельно взятыми равномерно распределенными по поверхности людьми, получившими плесень в подарок.
Люди переставали планировать будущее, потому что благодаря газетам это будущее сжалось до настоящего дня и, возможно, до завтрашнего утра. И если нет определенного будущего, нет и необходимости производить так называемые долгосрочные инвестиции в собственную жизнь: купить дом, машину, пойти учиться… Зачем, если завтра ничего не будет? А вдруг все-таки что-то будет? Это «вдруг» было весьма и весьма неопределенным, хотя каждый в душе надеялся, что именно он-то и выживет. Только в случае ядерной войны живые будут завидовать мертвым. И можно сказать, что – ну вот же, кто-то же все равно выживет. Все равно, да выживет. Но он станет ошибкой выжившего, когда всё, абсолютно всё говорит о том, что такого не должно было случиться, но случилось и по факту является всего лишь статистической погрешностью. Но ведь есть те, кто примет это за аксиому. Что если очень постараться, то можно выжить. И дальше возникнет только один вопрос: зачем?