Но Кирилл не сдавался. Каждый вечер после работы он упорно тренировал простирания, учил имена богини, закалял внимание при чтении мантры – и уже через пару недель смог наконец сделать ровно сто восемь простираний, на каждое из которых произносил имя богини, никуда не подглядывая, а вечером уснул, читая мантру без всяких отвлечений. Ясное дело, что теперь пыл и жар стремился из его сердца навстречу Сарасвати так же истово, как когда-то стремились иудеи к Обетованной Земле.
На следующее утро после такого знаменательного дня он преисполнился ожиданием чуда. Идя от монорельса к работе и глядя, как окна многоэтажек отражают свет невидимого ещё восходящего Солнца, он чувствовал тепло занимающегося где-то за его спиной ответа, он предвкушал, что богиня вот-вот снизойдёт.
Ощущения эти настолько били через край его естества, что, зайдя в офис и обнаружив помещение пустым, он не выдержал и сделал одно-единственное простирание перед стоящей на столе Бихари статуэткой богини. Поднимаясь с пола, Кирилл встретился взглядом с расплывшемся в широченной улыбке индусом: оказывается, тот слонялся где-то в дальнем углу офиса, где зашторенное окно сгущало темноту, в которой он и затерялся.
– О, мой друг, – сказал Бихари, видя конфуз коллеги, – тут нечего смущаться! Я сам постоянно так делаю. Лишний раз сделать простирание перед ликом богини никогда не лишнее! Недаром в Индии есть поговорка: не надо стесняться, давайте простираться, ведь мантры это только лишь предлог. Но что у тебя за кручина, какая такая проблема толкнула европейца в объятия восточной мистики?
Тут в офис зашли несколько их коллег, спешащие трудиться, но пока ещё лениво ведущие беседу о последних новостях, в частности, о знаменитом хакере, известном как Kri$ℏna (и этот никнейм был, пожалуй, единственным, что было известно о нём достоверно), который в очередной раз облапошил блюстителей порядка и в последний момент ускользнул от загребущих рук закона. Вести разговор Кириллу с Бихари стало как-то совсем некстати, так что они условились после работы зайти попить пива в некоторый бар, и там уж продолжить общение.
После работы Кирилл направился было к станции монорельса, но Бихари увлёк его к своему мотороллеру, уверяя, что так они гораздо скорее достигнут цели: какого-то приятного бара на берегу бухты Соболь. Кирилл, скрепя сердце, согласился, и в дороге, сидя на закорках этого хлипкого транспортного средства, неоднократно проклял свою слабохарактерность: настолько быстро мчал индус и настолько лихо вписывался в повороты. К счастью, длилось это недолго: спустя каких-то десять минут они уже катили по главной курортной улице города, Новороссийской, и Кирилл несколько подуспокоился, глядя на морскую гладь; столетия назад здесь была окраина города, теперь же властвовал океан, вскормленный давно канувшими в Лету антарктическими льдами. Но вздохнуть с облегчением Кирилл смог только когда они припарковались возле какого-то заведения в индийском стиле.