Мастер состоял в браке с дамой из благородного семейства, чей род шёл задолго до появления рода Ван Зеро. Джимэйлина занимала должность управляющей почтой, которая перешла к ней от отца, так как других детей у него не была. Она была гораздо старше Дэзго, когда взяла фамилию Ван Зеро. Их союз помогал Мастеру с большой скидкой отправлять свои работы во всех уголки мира. Джимейлина имела в своем распоряжении сотни голубей и десятки повозок с извозчиками. А для скорых писем был гонец на резвом скакуне. И таких пятнадцать жеребцов! Мастер не лез в дела своей жены, а Джимэйлина не совала свой длинный нос в работу мужа.
Жизнь текла своим чередом. Все были заняты своим дело. Пока однажды…
Ранним утром Мастеру привезли почтой большую коробку и оставили возле дверей его имения. Ван Зеро не надо было нигде расписываться в получении посылок и писем, это был один из плюсов жизни с владелицей почты. Мастер сам вышел за порог имения в своём бархатистом халате. Зевая, он протер глаза и увидел большую коробку у крыльца. Дэзго приказал своим слугам занести коробку в дом, надеясь увидеть там новые картины. Слуги вскрыли коробку и к удивлению Мастера в ней оказались не полотна в рамках, а одинокая статуя и письмо в тонком конверте. Статуя была высотой чуть больше метра. В приветственной позе был изображен карлик с ухмылкой на лице.
«Видимо, ошиблись адресом и посылка должна быть направлена скульптору. Неподалеку живет Тридмакс, скульптор старой школы, лучший в своем деле.» – подумал Мастер, но не удержался и открыл конверт. Снаружи конверта не было никаких подписей или адресов. Внутри конверта Ван Зеро обнаружил простой лист бумаги исписанный непонятным текстом. Текст был написан скорее символами, чем буквами. Прочитать его не предоставляется возможным.
«Какая-то тарабарщина. Ничего не понятно. – Мастер бросил лист и конверт обратно в коробку – Надо будет отвезти коробку обратно на почту. Пускай там сами разбираются чья это посылка. Но точно мне не предназначалась эта статуя и письмо.»
Однако, вскоре к Мастеру поступили новые заказы картин, и он направился в свою мастерскую, оставив статую стоять возле коробки в гостиной. Ван Зеро решил, что вечером расскажет об этом жене и они всё уладят. Джимейлина покинула спальню утром ещё во время его сна, как только солнце показало в окне лучики света. Обычно, она уходила на работу раньше Мастера, но и возвращалась в имение раньше его. Виделись они только за ужином и в спальне. Это их вполне устраивало. О детях они не задумывались.