Я лежал на шезлонге возле круглого бассейна. Это – во-первых. Нет, во-вторых. Во-первых, я на Ямайке. С Лили. А если точнее, Лили Латс. А я, соответственно, Дэниэл Латс. Почувствовав себя немного уверенней, я огляделся.
Похоже, этот дом либо наш, либо мы его снимаем. Интересно, на какие центы? Не припоминаю, чтобы я выиграл триллион долларов. Хотя моя память на данном отрезке времени ненадежная штука.
И какого черта мне нельзя есть? Врачи что ли запретили? Да начхать на врачей! Я уже поднялся, чтобы закинуть в себя хоть что-то, но от дома отделился какой-то парень. По мере приближения я все четче узнавал своего сводного брата. Вот уж кого совершенно не рад видеть. Но если исходить из сознания того, что в бессознательный период я был достаточно благодушен, если приехал сюда с Лили и Рональдом, то перемены могли коснуться не только моего отношения к ним.
– Слышь, братишка, – обратился Рон ко мне. С каких это пор я для него братишка? Меня передернуло. – Подкинь бабок.
Совсем уже интересно.
Я не хочу сказать, что был безденежным, но чтобы Рон просил денег у меня?
Я пристально смотрел на это чудо пластической хирургии. Чем-то он мне напомнил последнюю, крайне неудачную пластическую операцию Майкла Джексона. Чем дольше я смотрел на него, тем старательнее пытался вспомнить, как Рональд выглядел до своего первого знакомства со скальпелем, и с какого возраста. Получалось, с первого юношеского прыща. Не успев подумать, я засмеялся.
– Что смешного? – разозлился Рон.
– Я что, по-твоему, их печатаю?– уже без иронии спросил я. Это было неправильным ответом, и Рон надулся.
– А то, что братишке плохо, тебя уже не интересует? – его накачанные силиконом губы готовы были лопнуть. Я пожал плечами: если он собирался деньги потратить на наркоту, то в этом я ему не помощник.
– Смотря, на что ты их потратишь. – Я даже не успел понять, что такого сказал, как Рон, обливаясь слезами из подкрашенных (фу, какая гадость!) глаз и воя, как раненый лось, унесся в дом.
Тьфу, ты черт! Я и забыл, что он нетрадиционный. Интересно. С каких это пор я стал таким любопытным? И голодным…
Вот бы еще вспомнить, откуда у меня деньги. И почему я здесь, а не в госпитале под наблюдением умника и жерди. Слейдена я уже не брал в расчет, так как его пациенты уже мертвы, а умник пришел к выводу, что это меня не касается. Пока.