Она фыркнула, но посмотрела мимо меня на мою охрану. Данте был хорошим другом, и я доверял ему, позволяя присутствовать рядом, когда сам наносил кому-то визит, вот как сейчас.
Пожилая женщина прищурилась.
– В доме моя внучка. Ни слова о моих акциях в нефтяной компании. Понятно? И я продам их тебе честно и по всем правилам. А ты проследишь, чтобы город и дальше жил своей жизнью. Таковы условия.
Я хмыкнул и качнулся на пятках. Встретив ее прямой взгляд, я понял, что наследие и поступки моего отца повлияют на наше общение.
– Бастиан, я не отступлюсь. Ты позаботишься о городе.
– Вместо того чтобы обратиться к нам, ты заплатила ирландцам за то, чтобы на пляже стоял фургон.
Она снова фыркнула.
– Лишь раз. И чтобы доставить радость внучке. Я не оскорбляла твою семью. В отличие от твоего отца, который постоянно так и делал. А теперь дай мне одеться. – Она захлопнула перед нами дверь.
Стоявший позади Данте усмехнулся.
– Не самый радушный прием.
– Черт побери, – проворчал я.
Морина и правда ничего не знала.
Дерьмово.
– С каждой секундой ситуация лишь усложняется, – тихо заметил я.
– Мы присматриваем за этим местом на случай, если она что-то задумала, – сказал Данте.
– Нет, я беспокоюсь не об этом. Она не доверяет нам, потому что мой отец наверняка использовал ее.
– Марио вел себя мило, лишь если у него был мотив. Он делал все необходимое, чтобы добиться лучшего для нашей семьи.
– Нельзя создавать альянсы таким образом. Иногда приходится жертвовать семьей ради блага своих партнеров.
– Не стану с этим спорить. – Данте хрустнул костяшками, и я снова взглянул на него. Светлые глаза контрастировали с загорелой кожей и татуировками на шее. – Придется сохранять спокойствие. Я слышал о ней, когда прослушивал секретные каналы.
Я посмотрел на часы. Подул осенний ветерок, он дарил небольшую прохладу, но благодаря влажности воздух казался удушающим.
– Я хочу в отпуск.
– Только у тебя его никогда не будет.
– Почему?
Данте не ответил. Мы оба отлично знали, что глава мафиозного клана никогда не отдыхает. Подобная роскошь ему недоступна.
Я не привык расслабляться.
Дверь снова распахнулась, но теперь вместо пожилой женщины перед нами стояла молодая. У Морины был такой же разрез глаз, как у ее бабушки. Хотя мой мозг еще просчитывал возможные варианты исхода, я понимал, конечный результат будет отличаться от того, какой хотел получить я.