Но Бараш сладко спал и совсем не слышал ни звона будильника, ни громкого стука. Это Крош барабанил в дверь.
Наконец Бараш всё-таки открыл глаза и, зевая, сел в постели. В голове его всё смешалось. Кто это шумит? Будильник? Или он слышит недовольный голос Кроша? Тут будильник упал на пол и рассыпался на мелкие винтики и шестерёночки. Вот теперь сонный поэт прекрасно услышал крики Кроша.
– Бараш! Бара-а-а-ш! – звал тот.
Сколько времени? Проспал? Сильно проспал!
Бараш с полузакрытыми глазами сполз с кровати, механически поднял сачок и банку для бабочек и направился к остальным.
Когда дверь распахнулась, Крош не удержался на ступеньках и кубарем покатился с крыльца.
Друзья уставились на Бараша. Поэт зевнул, прикрыв рот.
– Ну как же так можно! – сердито заговорил с ним надувной мяч. Бараш не сразу понял, что перед ним – Нюша, которую было почти не видно из-за большой игрушки.
– Мы все тебя ждём! – воскликнула свинка и перехватила мяч поудобнее. – А я, между прочим, дама. А жду, как будто это ты дама, а я и не дама вовсе!
Бараш понуро спустился с крыльца и покорно выслушал посыпавшиеся на него упрёки. Что поделать, заслужил…
– Мы же, так сказать, условились, – с укором сказал Ёжик.
Крош размахивал лапами и громко возмущался:
– И совершенно необязательно было писать стихи именно в эту ночь!
Друзья двинулись в сторону пляжа. Сонный Бараш поплёлся следом. Спать, спать, ему так хотелось спать! А Крош все не унимался:
– Можно было сделать это заранее, ну, хоть на прошлой неделе!
– Или завтра… – кивнул Ёжик.
– Да! – воскликнул Крош. – Или на следующей неделе…
Они поднялись на вершину живописного холма. Светило солнце, порхали бабочки. Бараш еле-еле волочил ноги. Глаза его слипались. Вдруг он споткнулся о камень и упал. Глаза Бараша закрылись. Ещё чуть-чуть, и он уснёт. Нюша посмотрела на поэта с осуждением и хмыкнула: всё ещё злилась за то, что Бараш заставил даму ждать. Крош обернулся и вскипел пуще прежнего.
– Что это такое? – закричал он. – Хочется, значит, спать?! А почему мне, например, не хочется?! – Крош сверлил друга сердитым взглядом. – Или вот Нюше? Или Ёжику?
Ёжик совсем не был готов к тому, что про него зайдёт речь, и как раз сладко зевнул. Пришлось срочно сделать вид, что это он не зевал вовсе, а просто случайно открыл рот.
Бараш угрюмо поднялся и молча побрёл вслед за остальными. Какие там споры, когда едва стоишь на ногах!