– Вон! – рявкнул Энтони, обдавая её лицо зловонным дыханием.
Она развернулась и вышла из кабинета, удаляясь к себе под испуганными взглядами коллег.
И снова всё валится из рук, а в голове кавардак. Документы, отчёты, таблицы, вереница просьб и требований от бухгалтерии и отдела кадров. Как же бесит! Насколько проще было бы ползти по крыше скоростного поезда, уворачиваясь от стрельбы в спину.
Она рыкнула, отшвыривая в сторону незаполненные документы, а через минуту в нос ударил знакомый аромат любимого кофе.
Отняв руки от лица, Диса увидела перед собой чашку, а когда подняла голову, встретилась взглядом с добродушной и немного грустной улыбкой.
– Вейн, я так больше не могу, – тихо проговорила она, касаясь горячего стаканчика. – Мне так хреново здесь, с ним. Этот урод работает только для себя. Мы у него как пушечное мясо. Не удивлюсь, если Нина Кейсли хорошо заплатила ему за это расследование.
Парень задумчиво повёл бровью, что не укрылось от девушки.
– Что? – спросила она, едва пригубив свой кофе.
– С Ниной Кейсли не всё так просто, Диса, – проговорил друг, усаживаясь на край стола. – Я покопался в их истории. Оказалось, что мать похищенной девушки скончалась год назад и вскоре господин Кейсли женился снова.
Он умолк, наблюдая за подругой.
– То есть ты хочешь сказать, что Нина ей не мать?
– Какие у них отношения, я не знаю. Но я видел эту Нину. Она ненамного старше тебя и вряд ли смогла бы искренне проникнуться материнской любовью к падчерице.
– Но они могли стать подругами.
– Это возможно. Вот только почти сразу, как Нина появилась в доме Кейсли, девушку отослали в закрытый пансион.
Диса задумчиво уставилась перед собой. Странная история становилась всё более неоднозначной и путаной. Ей совсем не хотелось ввязываться в игры элиты, и по негласному правилу никто не смел соваться в тот мир, отдельный и обособленный от остального непробиваемой стеной. Но журналистское чутьё, жажда доискаться правды, желание разобраться, помочь и спасти с каждым новым фактом всё больше захватывали её.
Она хорошо помнила день, когда перепуганный и бледный Джарси вызвал их с Вейном на ковёр и трясущимся голосом почти что умолял отойти от одного дела, в котором был замешан парень – по слухам сын главы местной айти-компании. И ведь они уже почти подобрались к нему, отметя всех прочих подозреваемых, которых им умело подсовывали. Ещё бы немного и, нет. Справедливость бы точно не восторжествовала. Зато трупики двух шустрых папарацци, возможно, весь этот год кормили бы червей в лесу за городской чертой.