Чувства без ответа - страница 3

И вот уже пять лет эти чувства внутри обрастают лишь только новыми причинами. Но никак не против, а наоборот за.

Я действительно старалась не придавать значения, забыть. Очень старалась. Не думать, обратить внимание на однокурсников.

Но никто.

Ничьи глаза не вызывали у меня искр, не заставляли сжиматься все органы. Ничей хрипловатый голос не заставлял прикрывать глаза.

Никто. Только он.

И сейчас, я вижу эти колдовские омуты, что затянули так, и мне не выбраться, смотрят прямо внутрь. Пробирают до костей. И хотелось бы мне верить, что они таят в себе такие же чувства, как у меня.

Но нет, он, как и всегда холоден, бесстрашен и невозмутим, а я, как и всегда продолжаю попытки хоть чуточку растопить его сердце и научить любить.

Потому что я точно знаю, что смогу.

Дорогие читатели!

Добро пожаловать в новую увлекательную историю!

Буду благодарна за вашу поддержку!

– Привет, – залезаю в машину широко улыбаясь. Изводить, да, мне его тоже нравится. Еще с детства, и его, и брата. – Вероника, – чеканит он: – Не была бы Белова придушил бы. Когда в ход идет полное имя, значит ситуация выходит из-под контроля. Но я всего-то опоздала минут на пять. Ну ладно, может быть десять. Тут же заводит двигатель, и срывается с места. В машине прямо атмосфера тяжелая, давит энергетикой своей и все тут. Но я даже соскучилась по этому. Поэтому незаметно тихонечко тяну носом этот необычайный аромат. Его, парфюма и табака. А глаза сами собой прикрываются на вдохе. – Как дела? – наконец, впитав в себя, обращаюсь к парню. Чувствую раздражение, что исходит от него яркими волнами, но, как и обычно, это лучше, чем ничего. – В норме, – сухо бросает. На его телефон падает уведомление, и мои глаза метнувшись к нему, видят незнакомый номер. Что тоже классика в стиле Севера. Он смахивает экран, и я вижу крупным планом чью-то грудь в едва скрывающем ее бюстгальтере. Отворачиваюсь резко, потому что тут же простреливает в груди, смотрю за окно. Стараюсь ровно дышать и игнорировать эту резь, что из раза в раз проливает мою кровь. – Какие планы на остаток лета? – заталкиваю глубже свою необоснованную ревность, вновь начиная диалог. Он с пару секунд молчит. – Посмотрим. – Как отпуск? – Жарко. – Этим летом больше никуда не поедете? Они с семьей частенько отдыхают по разным курортам и новым городам. Нередко и два раза за лето. – Не знаю. Выдыхаю, не представляя что еще спросить. Я ждала хотя бы “привет Ника, как ты” ну или что-то в духе “опять с тобой носиться”. Но нет. Это только в моих мечтах он говорит со мной. Не бросает односложные ответы, находясь будто где-то, а не рядом со мной. Не сидит невозмутимым истуканом расслабленно гоня свою тачку. А общается, бросает взгляды, проходится глазами по моей фигуре, приподнимает уголок губ в своей обольстительной ухмылке, что адресована кому угодно, но только не мне. Весь настрой на то, чтобы его свести с ума тут же улетучивается. Но я же не та, кто будет отчаиваться. Хотя, признаться, чем дальше, тем сложнее. Иногда мне кажется, что у меня даже нет предела. Будто просто нет болевого порога именно на этого человека. – Ты до вечера на пляже будешь? – задаю вопрос, замечая, что мы скоро будем на месте. Он едва уловимо мажет по мне глазами, и пожимает плечами. – Как пойдет, – хрипит, смотря по боковым зеркалам и перестраиваясь: – Белый будет? – Да, сказал позже, – отвечаю, предполагая к чему этот вопрос. Мы останавливаемся на огромной парковке, забитой машинами. Руслан тут же выходит, я тоже пытаюсь грациозно спуститься с его внедорожника. Он уходит вперед, а я бегу за ним, стараясь успевать перебирать ногами. – Руслан, – зову, как только мы ступаем на песок. Он оборачивается, кивает головой нахмурив брови. – Поможешь? Задаю вопрос, а у самой в висках стучит. Северов возвращается с равнодушным лицом, забирая сумку, и встает рядом, подставляет плечо. Касаюсь крепких мышц, невольно сглатывая, и принимаюсь расстегивать сандалии. – Кто обувает на пляж такую обувь? Слышу недовольство и сильнее сжимаю, уверена, упругую кожу. – Красота знаешь ли… – отвечаю с улыбкой. – Много ты о красоте знаешь, Малая, – надменно усмехается он, а меня больно жалит обида. Да, очередная. Толкаю его от себя, освобождая одну ногу, а со второй справляюсь без его помощи. Ну и дальше, в стиле нашего общения последних трех лет, я демонстративно шагаю вперед, оставляя его позади со своей сумкой. Вэтот момент он, если и не закатывает глаза, то очень близок к этому. С шестнадцати лет наше общение больше похоже на вынужденную меру, и как бы не прискорбно, с его стороны. С моей безусловная влюбленность, переросшая в какую-то больную зависимость от этого человека. А с его, будто принудительный порядок принимать меня, потому что я младшая сестра Белого. Возиться со мной, когда брат не может, и по наставлению наших родителей присматривать, чтобы я не наделала лишнего. Вижу, наконец, наших, и даже подскакиваю, замечая Лену. Свою лучшую подругу, с которой из-за того, что она уезжала к бабушке, мы не виделись неделю. – Ленка! – восклицаю, подбегая к ней. – Ника! – обнимаемся, рассматривая друг друга и одними глазами воздавая комплименты. Она про меня все знает. Буквально все. Мы с ней вообще еще с первого класса вместе. И знает про мои чувства к Руслану, и знает, чуть ли не в какие дни у меня месячные. Мне кажется, это те две интимные темы, которые можно доверить только лучшей подруге. – Ты когда вернулась?! Чего не сказала?! – щипаю ее в шутку. Так бы с пользой доехала, а не с попытками разговорить того, кому это не надо. – Да это все Вавилов, с утра как увидел, так и не отпускал, – смеется она. – Вероооон! – кричит как раз таки этот самый выбегая из воды. Подбегает, а я от него прячусь, потому что не хочу, чтобы моя одежда пострадала. – Лен, скажи ему! – смеюсь отскакивая, пока этот змей всячески пытается взять меня в свои мокрые лапы. Она только смеется, указывая на свою влажную одежду. – Ну перестань, Вов! – молю я, как раз в тот момент, когда в кого-то врезаюсь. Кожа тут же будто оказалась в ледяной воде и на жарком солнце одновременно. Оборачиваюсь, и вижу вздернутую бровь Руслана. – Север, с возвращением, – Вова, наконец, прекращает, пожимает руку и похлопывает его по плечу. А я прямо чувствую, как один бок жжет. Жжет до того, что это какой-то садисткой негой отдается. Не замечаю, как Вавилов начинает вновь свою охоту. – Вован, – грубоватая хрипотца окончательно выбивает из колеи: – Не трогай. Грудь резко вздымается, а я и вовсе чуть ли не готова умолять Вавилова повторять свои нападки.