От природы обладая хорошей фигурой и миловидной внешностью, Ирина удивляла своих подруг фанатической приверженностью к фитнессу и диетам. Она хотела того же, чего хотят все, – быть красивой и богатой, но путь к богатству был слишком абстрактен, в то время как с красотой ей было всё понятно. Пройдя через несколько студенческих романов по пути к получению диплома юриста, Ирина приобрела сексуальный опыт, иронию и пониманию того, чего она не хочет от мужчин. Как ей тогда казалось, получить желаемое можно методом исключения. Руководствуясь последним, она и вышла замуж за человека с хорошими связями, деньгами и властью, перебралась с Ржевки на Каменный остров и перестала встречаться с родственниками и друзьями детства.
Её первый муж оценил в ней красоту и целеустремлённость и дал ей возможность получить некоторый опыт в сфере торговли недвижимостью. Однако этот свой брак он оценивал как мезальянс и ради Ирины не собирался отказываться от прежних привычек. Умиление, которое она сначала приняла за его любовь, оказалось обычным приятным чувством собственника красивой вещи. «Посмотрите, она у меня ещё и разговаривает!» – так Ирина со временем научилась переводить весёлый взгляд своего мужа, обращённый на неё во время совместных выходов на различные корпоративные мероприятия. Она попыталась изменить ситуацию самым надёжным способом – заговорив с мужем о ребёнке. Он рассмеялся и ответил, что должно пройти три года карантина, пока он не убедится, что Ирина действительно способна быть женой и матерью его ребёнка. И что прошло всего полтора года, а они уже начинают скучать в обществе друг друга. Да и вообще с ней бывает не о чем побеседовать.
– Ты хоть причёску перекрасила бы, что ли, – с какой-то неожиданной досадой сказал он, уминая специальной лилипутской ложечкой табак в дорогой длинной трубке. – А то ведь – Барби ни дать, ни взять.
– И какой же цвет тебе нравится, милый? – она с трудом сдержалась.
– Да не всё ли равно. Лишь бы не платиновый и не пергидрольный.
Сначала она почувствовала горечь и обиду. Потом – холод разочарования и злость, и выкрасила волосы в цвет красного дерева с перемежающимися белыми прядями, поставив шевелюру дыбом. А ещё позже – начала мстить. По-своему. Как выражались в её дворе, она стала гулять, стараясь не афишировать свои случайные связи.