«Давай на чистоту, Алиса, без меня ты и на второй этап не доберешься»
Она дернула головой, пытаясь отогнать непрошенные мысли.
«Да и Игру, возможно, так и не начнешь»
Алиса поджала губы. Нащупала брелок на сумке – малахитовый круглый камушек, который когтистыми лапками держал золотой дракончик. На самом деле, дракончик был не золотым – просто покрашенным какой-то дешевой краской, которая уже порядком облупилась.
Малахит ответил легким покалыванием в пальцах и волной тепла.
По громкой связи объявили следующую станцию, иероглифы на табло на противоположной стене вагона метро дернулись, меняясь, но Проводник перевел все как—то криво: с названиями у него было не очень.
Поезд тронулся.
Телефон завибрировал – пришло еще одно сообщение. Алиса прицыкнула языком – Матвей явно не собирался замолкать. Он был жутким болтуном, и даже в другой стране не собирался оставлять ее в покое.
Алиса глянула на экран и нахмурилась – сообщение пришло не от Матвея. Здесь вообще не было адресата: в строке, где должен был располагаться номер, оказалось пусто. Алиса никогда еще такого не видела.
Она открыла сообщение и глянула на странного вида буквы – Алиса была готова поклясться, что не существует такого языка и такой раскладки клавиатуры, на которой это можно было бы написать. Рваные палочки скакали между собой, собираясь во что—то непонятное – будто ручка, выпавшая из рук, оставила на бумаге неаккуратные черточки.
Но Алиса учила руны с своего первого появления на Аяксе – она отлично знала, что это за черточки.
Малахит в руке стал еще теплее. Она замерла, прислушиваясь к ощущениям и закрыла глаза.
Руны вспыхнули в темноте, словно отпечатавшись на обратной стороне век – загорелись зеленоватым, таким же, как и малахит, цветом. Шум разгонявшейся электрички ударил по ушам, Алиса распахнула глаза и в момент, когда вместо черных, смазанных от скорости стен туннеля за окнами показался свет, все исчезло: поезд ворвался в пустоту.
Секундная тишина, ровно на один вдох – и вокруг снова толпа людей.
Алиса испуганно замерла.
Никакой электрички, грохота и покачиваний вагона, вместо этого – шум автомобилей, чужих голосов. И биение собственного сердца – напуганного столь ярким видением до чертиков.
«Считай до трех, – говорила Катерина. – И отложи свою панику до третьего счета».