Оно долго не продержится, но Ами на это и не рассчитывала: ей нужно было разобраться с ее преследователем.
Она обернулась. Руки опять закололо. Звуки исчезли – в пятом измерении, созданном Ами, шума улицы не существовало.
– Выходи, – спокойно произнесла она, позволяя магии заполнить ее целиком.
А дальше все закрутилось с невиданной скоростью: Ами только и успела что заметить зеленые прожилки малахита в чужих руках и запястья – тонкие, изящные, с бледной кожей, сжимающие рукоять артефакта.
Она резко крутанулась вокруг себя, вокруг взметнулась пурга – ледяная, с острыми, режущими кожу снежинками. Ами не увидела, скорей, почувствовала чужую магию – она столкнулась с пургой и отскочила в сторону.
Это было ее измерение, но увидеть нападавшего Ами не могла – и это казалось странным. Это ведь ее пространство, а, значит, и ее правила.
Ами моргнула. Секунда – и ее кожа покрылась инеем, словно броней. Она все еще не видела нападавшего, только чувствовала магию. Магию и тепло малахита чужого артефакта.
Она развернулась – вытянула руку вперед, наугад бросая порыва ледяного ветра. Невидимый противник молчал, но ветер наткнулся на преграду и ледяные снежинки легко разрубили чужую кожу – Ами это тоже почувствовала. Вьюга была ее частью – она сама была вьюгой.
Поэтому, когда малахитовое лезвие, наполненное магией, разрезало ее защиту, Ами это тоже ощутила. Она выдохнула, стиснув зубы от боли, и отступила назад.
Раздался свист рассекающего воздух клинка, и один за одним попадали велосипеды, стоявшие у стены туннеля – словно домино, один за другим.
Малахит. Она где—то видела малахит, Ами помнит. Она видела это сегодня, видела…
Видела у Алисы в руках.
Ами отвлеклась всего на секунду, пораженная этой мыслью, и лед хрустнул, надламываясь. Измерение принялось схлопываться – секунда, и Ами рухнула на колени в реальном мире.
Лезвие малахитового клинка вошло прямо в грудь, легко рассекая плоть.
Тренировочная база Аякс, о. Русский
Родион сидел чуть выше, на трибунах. Он снова был одет в шорты и футболку, но в этот раз еще и забыл про обувь – Алиса даже снизу, с арены, видела его босые ноги.
«Он сумасшедший, – просто подумала она, уже порядком привыкнув к местным чудесам. – Просто сумасшедший».
Зима наступала – противная и промозглая. В домиках становилось все холодней и холоднее, а серое море беспокоилось все сильнее и сильнее. Умывания на улице превращались в настоящую пытку, и Алиса совсем не понимала, что они будут делать, когда вода в умывальниках просто—напросто превратиться в лед.