– Ты слышал, что в столице снова перебои с поставками продовольствия? – спросил Максимилиан, не отрываясь от планшета с данными. – Говорят, Совет сократил квоты для Европы.
Рука Эмерика сжалась в кулак:
– Они называют это «оптимизацией», а на деле – медленное убийство. Через год колония взорвётся бунтами.
– Ну, по крайней мере, теперь у нас есть тот, кто умеет решать такие проблемы.
Максимилиан вздохнул. Его пальцы снова дёрнулись, отправляя роботам команду. Даже в разговоре он оставался частью системы. Штурман не мог покинуть корабль, и вся его жизнь состояла из бесконечных поломок, перелётов и редких бесед с живыми людьми.
– Знаешь, если честно, я бы не отказался от настоящей еды, свежих овощей, например, – заметил он, вырывая Эмерика из размышлений. – Эти синтетические заменители уже надоели.
– Зато они никогда не кончаются.
Двери мостика раздвинулись, впуская их в царство холодного технологического совершенства. Помещение, выдержанное в той же стилистике, что и коридор, казалось его логичным продолжением. В центре зала парила массивная голографическая проекция – трёхмерная карта сектора, где они находились. Вокруг неё расположились шесть рабочих станций с наклонными экранами, отслеживающими показатели от реактора до механического экипажа. В отличие от обычных кораблей, команда «Вестника» на 70% состояла из роботов, что делало судно невероятно эффективным, но бездушным.
Капсула управления, в которую Максимилиан погружался во время перелётов, напоминала застывшую каплю: обтекаемый корпус с идеально гладкой поверхностью, лишённой швов. Внутри, за затемнённым стеклом, угадывался силуэт кресла, опутанного проводами и датчиками. Оно позволяло штурману сливаться с кораблём, управляя им силой мысли. На корпусе капсулы виднелись микроскопические царапины – немые свидетельства тысяч часов синхронизации.
Айзек уже ждал их у стола.
– Вы были правы, капитан, – начал он, едва сдерживая волнение. – У похищенных людей действительно удалены органы. Мы сузили поиск.
Эмерик подошёл к столу, его глаза скользнули по данным. Максимилиан, скрестив руки на груди, хмуро наблюдал за происходящим.
– Зачем красть людей, готовых и так продать себя? – спросил штурман, указывая на графики с медицинскими записями.
– Не знаю, но начать можно и с этого, – ответил Эмерик. – Значит, нужно выйти на торговца. Что думаешь, Айзек?