К вечеру они втроём стояли у старого подъезда. Всё вокруг дышало советским унынием. Пятый этаж, немного духоты, запах варёной капусты из соседней квартиры. Оля постучала. Тишина.
– Стучись громче, – посоветовала Аня. – Вдруг они решили, что налоговая.
– У меня ключ есть, – пробормотала Оля и вставила его в замок.
Дверь открылась с таким скрипом, будто не была против, что её наконец-то открыли, но хотела сначала пожаловаться. На пороге стояла девушка. В одних трусиках. Без смущения, как будто каждый день встречает гостей в таком виде.
– О, здравствуйте, заходите, —сказала она спокойно. – А вы кто?
– Я хозяйка квартиры. Я её сдавала Тане. А где Таня? – голос у Оли был ровный, но внутри уже шевелилась паника.
Девушка посмотрела куда-то в глубину квартиры.
– Там…
Все трое – Оля, Аня и Юрка синхронно вытянули шеи в сторону, куда уставилась девушка, будто троица любопытных страусов.
– Я первая, если что, – сказала Оля и шагнула вперёд с видом человека, которому пообещали либо сокровища, либо хороший скандал. В комнате валялись матрасы, а на них почти раздетые девушки, кто-то спал, кто-то просто лежал. Всё выглядело как утро после студенческой вечеринки, если бы не… обилие девушек и отсутствие мальчиков. И вообще, атмосфера борделя в стиле "эконом".
Аня тихо прошептала:
– Ну… видимо, Таня не одна. И, возможно, работает не бухгалтером.
Юра бормотал что-то о «сильно расширенной аренде».
Оля стояла посреди этой картины и думала: А дедушка-то знал. Вот почему приходил…
Внезапно, развернувшись на каблуке, Оля решительно пошла на кухню.
– Может, хотя бы там не будет полуголых людей, – надеялась она.
К её облегчению, кухня оказалась тихой. Чистая раковина, скромный чайник, пара кружек на столе. Никто не пил шампанское, не лежал поперёк холодильника и вообще всё было… нормально. Оля от радости чуть не перекрестилась.
Вернувшись в коридор, она упёрлась взглядом в девушку в трусиках.
– Объясни, кто вы все? Что вы здесь делаете?
Девушка пожала плечами так, будто её спросили, где ближайший магазин «Пятёрочка».
– А Таня вам ничего не говорила?
– Нет, – отрезала Оля. – Она сказала, что будет жить одна. Тихая, скромная. С цветком в горшке и книжками по саморазвитию.
Девушка на мгновение замялась, потом, поняв, что театральные паузы ситуацию не улучшают, выдала: