На радостях по поводу счастливого избавления, лавроносец Варламов одарил читателя 3-й главы дорожным очерком в стиле Клуба Кинопутешественников на ЦТ, когда его вёл Ю. Сенкевич, вырезавший сам себе аппендицит на борту корабля китобойной флотилии, с которой выходил на промысел в должности судового врача. Другого медика под рукой не оказалось, а он боялся, что аппендикс загноится, поставил зеркало перед животом и – удалил. А когда ввели мораторий на истребление китов, он стал сотрудничать с ЦТ, а морских млекопитающих великанов начали истреблять промышленными отходами, сливаемыми в мировой океан, не говоря уж про плавучий мусор из полиэтилена
В основной массе голливудских боевиков это, конечно, проходной момент, когда герой собственноручно, либо при помощи подвернувшегося ему бомжа или красотки выдирает из недр своей анатомии пулю. Как правило – плоскогубцами.
Но здесь и тут и речи быть не может идти о сопоставимости антисептиков судовой аптечки с имеющимися в логове маргиналов. Если хлюпнут поверх раны грамм 50 самогона, – и на том спасибо. Хочешь больше? Записывайся в китобои…
Это всё к чему ведётся? Да потому что Гоголя я вспомнил, заглавную фразу в его творчестве – “Скучно жить на свете, господа!” Так что предыдущее рассуждение является попыткой разогнать тоску от нахлынувшей скуки.
Попытка принять дозу оптимизма, а то ведь 3 главы за спиной, а писатель-то когда покажется?
Слова есть, тут без вопросов, что есть – то есть, цитируя принца Гамлета из одноимённой ему пьесы: “слова…слова… слова… слова…”
А хули толку? (Нет, это уже не цитата.)
Слова, повторяю, есть, но они катятся визкозной нитью в манере слов наполняющих доску приказов и объявлений учреждения. Что значит какого? Да любого! Куда ни зайди, там уж 3 главы "Одсуна" вывешены. За три главы ни одного признака жизни. Слова, обкатанные до полного отсутствия выпуклостей, буквально – оригами в двух измерениях.
Нет, Варламова А. Н. я не виню, он не виноватый, что его таким сделали, несчастным на всю жизнь.
Ведь счастье жизни в том, чтобы кайф от неё получать, экстаз испытывать… То есть прошу простить великодушно, слова какие-то не русские подвернулись. Точнее будет выразиться так —
Счастье – есть упоенье одержимостью.
И не его вина, что эти простые радости ему не светят в стране победившего бюрократизма. Они в ней дефицит, и не про тех, кто сам суёт шею в ярмо, как добровольно верноподданный.