– Куда? Я звонил ему, не отвечает.
– Ага. Мне тоже. Там сложно все, Зверев. Не забивай свою звездную голову, земными проблемами.
– Хватит в меня тыкать, моим титулом чемпионским. У тебя номер мой был, если б проблемы были всегда мне позвонить могла. И можешь. Поняла меня?
Отрицательно качаю головой, хватаясь за ручку двери.
Ни за что бы ему не позвонила. Никогда!
– Млин, чего ты упертая такая, Стаська. Я же помочь хочу! Разрулить все, пока я здесь.
– Не нужно мне помогать, Зверев. Сама как-нибудь справлюсь. Спасибо и до свидания.
Выбравшись из машины иду к подъезду не оборачиваясь.
Трясущимися пальцами код домофона набираю, молясь чтобы его не сменили.
Не сменили.
Захожу внутрь темного подъезда и прислоняюсь спиной к стене.
Сердце в груди колотиться на вылет.
Жду пять минут, а когда выхожу обратно на улицу машины Зверева уже нет.
Вызывалаю себе такси. На автобусе нет никаких сил кататься.
Через сорок минут, проскальзываю в тепло квартиры и умывшись, и сполоснув руки, ложусь на диван рядом с дочкой, обложенной подушками.
Аккуратно, чтобы не разбудить обнимаю.
– Папку твоего видела, Поля…
– Настька, а вы чего еще дрыхните? – раздается из коридора голос мамы.
– А? – подскочив на кровати, хватаюсь за телефон.
Сел. И будильник не прозвенел. Я же всего на десять минуточек рядом с дочкой прилегла. И глаза прикрыла от усталости тоже всего на пять минут.
Вместо этого прошло уже больше трех часов. На улице давно светло и в детский сад мы опоздали.
Дочка просыпается, смешно потягиваясь и трет кулачками глазки.
Задираю ее пижаму и громко чмокаю в животик, пока она не начинается смеется и обнимать меня за шею.
– Мамочка, сделаешь мне завтлак? – улыбается Полька.
– Сделаю, малышка. Омлетик будешь?
– Да!
Она любит утром вкусно покушать, ни секунды не терпит голода. Если голодная то ее истерику слышно даже на Марсе. И тут вся в отца. Зверев тоже всегда немного резче и грубее всегда когда голоден.
Господи, почему я опять о нем думаю? Что за наваждение?
Вспоминаю встречу с мужчиной и кладу на глаза ладонь. Это был кошмар.
Вот бы поскорее уехал. Но вряд ли…что он там сказал про свое пребывание в городе? Ай, уже и не вспомню! Помню только как губы его пухлые двигались на заросшем щетиной подбородке. Говорю же наваждение!
Настя соберись!
– В сад я так понимаю не пойдете? – продолжает мама из коридора.