Журнал «Юность» №05/2025 - страница 4
Шрифт
Интервал
Тоска.
Свобода, свобода, свобода
Осталась в ушедшей дали.
Как будто стою я у брода,
Но нету за бродом земли.
Ни столбика нету, ни вехи,
Лишь чайки кружатся легко.
Конечно, их выпустил Чехов,
Но не объяснил для чего.
Лишь чайки и я. Мелководье.
Неволи застенчивый плен.
Похоже, я выживу, вроде.
Но Чехов не скажет: зачем.
* * *
О, как надо жить терпеливо,
Сгорая на добром огне,
Поскольку, что мертво, что живо
Понять невозможно вполне.
Вдруг камень окажется сердцем
Какого-нибудь существа,
Живущего по соседству,
Не втиснутого в слова?
О, как надо жить терпеливо
На этом сквозном рубеже,
Поскольку, что мертво, что живо
Понять невозможно уже.
* * *
Человек, идущий давно и далеко,
человек, шагающий широко и свободно,
человек, вызывающий уважение хотя бы тем,
что идет,
человек, забывший о цели своего пути,
человек, потерявший надежду куда-то дойти,
этот человек улыбается широко и спокойно,
и, не замечая никого,
идет, уверенный, и не останавливается.
А если все на свете восстает против него —
его глаза грустнеют,
но улыбка не сходит с лица.
Он все равно спокоен.
Он шагает.
Шагает быстрее – чтобы не видеть.
Шагает быстрее – чтобы не замечать.
Никогда не останавливается.
* * *
Ты – бабочка.
Ты неприкосновенна.
Ты разлетишься сразу на пыльцу.
Ты создана для красоты Вселенной.
И ангелы тебе нектар несут.
Ты смотришь в небо —
там твоя погода.
Ты веришь в небыль – там твоя душа.
Тебя целует солнце с небосвода,
Когда идешь ты, крыльями шурша.
Ты – многодневка – бабочка смешная.
И людям не дано тебя понять.
Так и летишь, своей красой играя,
И нет сачка, чтобы тебя поймать.
* * *
Нас увидев, скривилась улица,
превратился в тупик переулок,
и фонарный столб так ссутулился,
что уселся на землю, как турок,
подобрав под себя фонарь.
Проза
Лилия Шелест
Родилась в 1966 году в Воронеже. Живет и работает в Москве. По специальности педагог и психолог.
Выпускница нескольких курсов школы писательского мастерства CWS. Публиковалась в электронном журнале «Пашня».
Островок
Девчонке Оле с проспекта Мира.
Пусть тебе повезет.
Уже под утро снежок пошел, белый-белый. Летел себе и летел, не нарадуешься. И если смотреть на него прямо в небо, будет казаться, что не он, а ты навстречу ему летишь.
Отрываешься от земли и летишь. А он касается лица, тает и каплями стекает по щекам, слепит глаза, а ты смахиваешь его рукавицами, и все равно не видишь, куда летишь. Небо темное, не разглядеть. А если и разглядишь, то что там, кому известно?