– Твою ж, – произносит Макс, дважды нажимая на кнопку вызова диспетчера. Тщетно.
Он проверяет связь на телефоне, а после сразу отправляет несколько сообщений. Затем недовольно выдыхает, запрокинув голову вверх. Видимо, вот это всё нравится ему не больше, чем мне.
Радует. Ну хоть что-то покачнуло его невероятную самоуверенность!
– Бесполезно. Это знак, Подольский, – немного повеселев, мстительно хмыкаю. Бросаю на пол папку с документами и усаживаюсь на неё сверху, вытянув и сложив перед собой ноги. Достаю из сумочки шоколадку и откусываю сразу половину. От нервов у меня всегда просыпается зверский аппетит. – Нечего твоей привилегированной персоне делать в нашей скромной международной корпорации. Знай, вселенная против.
Видимо, теперь приходит его очередь саркастически хмыкать:
– Да, в вашей, – с нажимом в голосе он выделяет последнее слово, – в вашей мне делать нечего.
Держится, по обыкновению, спокойно и уверенно.
Его взгляд скользит по моим ногам, задерживаясь там, где консервативного покроя юбка задралась, открывая край кружевной резинки чёрного чулка – единственную женственную деталь в моём строгом деловом костюме. Макс приподнимает бровь, словно меня оценивая, а потом смотрит выше, намертво застревая своими внимательными глазами на груди.
Сердце гулко трепыхается, оживая. Пульс взлетает.
– Напомни, Громова, почему мы расстались? – спрашивает с лёгкой хрипотцой в голосе, прерывая воцарившееся молчание. Похоже, и для него эта наша сегодняшняя встреча оказалась неожиданной.
Я пожимаю плечами и пытаюсь натянуть ниже край юбки. Безуспешно. Тогда и вовсе поднимаюсь на ноги.
– Наверное потому, что ты вёл себя как мудак, – бормочу путанно, запрокинув голову и уставившись на мигающий глазок камеры слежения. Мне совершенно не нравится этот разговор. Он бессмысленный.
С беспокойством смотрю на свои наручные часы, прикидывая, сколько мне осталось до увольнения.
– Нервничаешь?
– Мы сегодня встречаем Генерального, – морщусь, словно лимон жую, – можно сказать босса моего босса. А я здесь с тобой.
– Вообще-то, босса босса твоего босса, – поправляет меня Макс, но я его уже не слушаю.
Когда лифт, наконец, приходит в движение и останавливается на нужном 55-том, я готова в голос застонать от облегчения. Не делаю это только из-за того, чтобы бывшего не веселить, и пулей выскакиваю наружу. Он выходит следом.