После развала союза, склад прибрал к рукам теперешний хозяин завода, однако старое, холодное здание без водопровода и электричества было ему не нужно. При первой же возможности он продал его местному авторитету, а уже тот, впервые, пусть и не надолго, превратил это холодное знание в подобие дома, заселив туда пару работающих на него «джентльменов удачи».
В 2018 году, и сам авторитет, и все его имущество стало принадлежать главе одной из шести крупнейших банд области, быстро нарастающей в своей мощи – "Медузе". Ее глава быстро выселила из дома постояльцев, провела наконец в здание воду, газ и электричество. Она превратила гадкого утенка, в прекрасного, черного лебедя скорби, открыв в нем ритуальное агентство «Последний путь».
В доме отныне постоянно проживало и работало два человека. Молодая девушка с бледной кожей и худощавым телом – Катерина, ставшая агентом и консультантом на всех этапах похоронных процедур, и охранница, женщина, не высокого роста, крупная, пугающая своей нетипичной для женщин брутальностью, с большими руками и суровым лицом. Ее звали Надежда, но знакомым было привычнее звать ее давно приклеившейся кличкой – Борзая.
В агентстве так же работали но не проживали несколько мужчин занимающиеся тяжелой работой. С начала основания агентства мужчины часто менялись, но Катерина и Надежда обрели в каменных стенах свой дом. Не смущаясь обстановки траура они оборудовали себе по небольшой комнате, ванную и кухню из одной просторной комнаты, она же выполняла роль гостиной.
Работы в агентстве было предостаточно. Высокая преступность становилась причиной высокой смертности в городе. «Последний путь» предлагал широчайший спектр услуг, что называют на «любой кошелек». А авторитетность, связанная с "Медузой", позволяла обходиться без какой либо рекламы. Каждый коренной житель Калины знал, что это маленькое деревянное здание в тени старого клена, с покосившемся забором и бурьяном, окруженное высокими домами и торговыми центрами – сердце их города. Такое, какое оно есть на самом деле.
Часы пробили полночь. Отрывной календарь показал красную единицу. Настал апрель. Тридцать ненавистных дней. Катерина сидела в кресле меж двух раскрытых гробов. Как близнецы они возвышались над ней, параллельно друг другу, как две прямые которым больше не суждено пересечься. Различались у гробов лишь обивки – красная и черная. Для жены и мужа, которых привезут к обеду уже наступившего дня. Она смотрела на напольные, старые часы напротив. Казалось, с наступившим днем они прилично замедлились. Три минуты нового дня длились невыносимо долго. Тиканье часов, словно насильно стало пробуждать в ней подавленные чувства. Вибрация телефона ощущалась как оправдание перед казнью.