– Подумал, что так ты скорее согласишься на бассейн, – отшутился он.
– Ну и хитрый же ты лис.
Оставив Тоби сторожить хозяйские покои, Эля взяла вместительную сумку из черной кожи, в которую легко бы поместились сразу три кирпича – судя по весу, именно эти стройматериалы она и таскала с собой повсюду, – заперла дверь и лёгкой походкой направилась к выходу, уцепившись за мужскую руку на сгибе локтя.
– Кстати, насчёт вчерашнего, – Марк отставленным большим пальцем указал на дверь за их спинами. – Тебе не кажется, что поменять замки – это здравая мысль?
– Ты поэтому решил подвезти меня на работу? Переживаешь из-за Лё…
Она сама оборвала себя на полуслове и пристально вгляделась в его лицо, когда оба замерли рядом с Порше.
– Самую малость. Меня коробит всё, что тебя расстраивает хоть в малой степени. Но приехал я исключительно ради поцелуев, так что можешь приступать. Сюда, – он провёл указательным пальцем по её чуть приоткрытым губам, – сюда, – спустился к шее под подбородком, – и сюда, – вывел зигзаг к участку кожи рядом с мочкой уха.
Она закрыла глаза, впитывая в себя каждое слово. Марк нарочно наполнял паузы между словами двояким смыслом, а каждое следующее "сюда" озвучивал, как признание в чем-то сокровенном. Когда он замолк, Эля подалась вперёд, будто под гипнозом, и с трепетом сомкнула губы поверх его.
Давыдов подтянул её ближе за затылок и растворился в сладком цветочком запахе, идущем от волос. В голове помутилось, едва она задела его нижнюю губу зубами. Подчиняясь порыву, он прижал Элю к своему телу, жадно завладел её ртом и в мгновение ока заставил их обоих задыхаться.
Марк не был ласковым или сдержанным, он брал своё. Требовательно, властно. Брал губами, языком и гортанными звуками, что рождались где-то в груди и рвались наружу подобно своре оголодавших псов.
Эля задрожала, впилась тонкими пальчиками в отвороты бомбера, чиркнула короткими ногтями по ткани футболки, выгнулась всем телом, ещё сильнее запрокидывая голову. И отвечала на каждое его действие.
Наконец, он позволил ей вдохнуть воздуха, сместил губы вправо и чмокнул то место, где от улыбки появлялась ямочка.
– Два других поцелуя прибережем на потом, – весьма спокойно заявил Марк, распахнул перед ней дверцу, и насвистывая, протопал к креслу водителя.
В салоне он вручил ей бумажный стакан с горячим шоколадом и подтаявшими дольками зефира – как оказалось, кофе Эля не любит, предпочитает заменять его зелёным чаем или какао, – и сделал из своего глоток кипячёной воды с ноткой перечной мяты.