– Если там ничего нет, тебя сменит Рауль. Поможешь Диего с ранеными, отдохнёшь, сколько надо, и вернёшься на пост, – настойчивым голосом перебил матроса капитан, меняя опустошенный пистолет на новый, вынув первый из кобуры и подойдя к оружейной стоке на стене, взяв заряженный.
– Но, – попытался возразить Гильермо, обращаясь к памяти и тому, что увидел отблеск в пещере и переломленные мачты, наклонённые на разные борта.
– Но, если ты прав… – сощурив глаза, вздохнул капитан, – главное, чтобы мы об этом не пожалели!
Наварра и Диас, растянувшись в креслах глянули на капитана недоверчиво и вопросительно, пытаясь видом оспорить его решение, но тот обходя первый и близкий к выходу широкий и длинный стол, в основном служивший для карт и собраний, отрезал, – будьте тут. Луис, займись Диего! Я скоро!
– Призраки часто обретаются в места вновь почивших… – тихо и невзначай шепнул Наварра.
Капитан нахмурил брови и кивнул матросу в сторону выхода.
Когда они вышли из прохладной и тенистой двухуровневой каюты, верхняя часть которой служила рабочим кабинетом, и весьма удобно выходила прямиком на верхнюю палубу, капитан сощурился от яркого утреннего солнца. Корабль едва заметно сбавил ход, и Гильермо, подойдя к правому борту, нашёл место и указал рукой, пока один из раненых и всё ещё живых противников истошно ныл за спиной, причитая на французском, моля Бога забрать его душу поскорее. Капитану это порядком надоело, он резко снял с пояса заряженный мушкетон-пистолет, обернулся, взвел курок, вскинул руку и выпустил пулю. Та врезалась в голову усатого француза. Закатив глаза и свесив на грудь черноволосую голову, последний умолк навеки.
– Передавай привет дьяволу, мы его обязательно навестим! – выдал капитан, и обернувшись к Гильермо, и, поймав его на том, что тот опешил от столь молниеносной и хладнокровной реакции, пояснил, – будь всегда начеку! И проявляй заботу даже к врагу. Он попросил отправить его к Богу, что ж, я оказался ему такую услугу.
Гильермо сглотнул, и снова поймав утёс в фокус зорких глаз, ответил, – вон, там! – и сняв перекинутую через шею на веревке подзорную трубу, юноша передал её капитану. Тот щелчками раздвинул монокуляр, настроил фокус и Гильермо аккуратно поправил руку сеньора, наводя на нужную область обзора утёса.