Прочие элементы интерьера, такие как глобус, витрина с коллекцией редких момент, масок и предметов быта индийцев лежали под стеклом на бархатных полочках. В целом двухуровневая каюта, с верхним рабочим пространством, и с нижним, личным, для отдыха вызывало восхищение, восторг и даже толику завести. Но все знавали, что Хуан Антонио перенёс на корабль то близкое к сердцу с суши, чтобы оно всегда было под рукой, он создал частичку дома на судне. Хотя по сути, за последнее десятилетие судно и бескрайние просторы стали для него родной обителью и домом, в особенности после того, как он потерял возлюбленную и семимесячного ребенка, умершего в утробе вместе с матерью.
– Проклятые французы! – вдруг вспомнив об этой потери, случившейся во времена набегов армии Наполеона на испанские земли, и в частности совершенный погром в городе и гасиенде, где жила его семья, пока он сражался с противником на море, беспощадно топя его флот, капитан фыркнул тихо вслух, скидывая с себя залитую кровью рубаху, оголяя крепкое мускулистое тело. Глянув на рану, он, смочил тампон, протёр рассечение, затем разорвал правую штанину с простреленной ноги и стал вытаскивать инструментом дробину. Вытащив её, он откинул её на серебряный поднос, промыл хорошенько рану, стиснув зубы. Затем быстро забинтовал бедро, при этом приложив тампон, и глянув на плечо и порез от шпаги, прижал свежий тампон, и тихо попросил, – Гильермо, помоги-ка…
Тот подскочил к капитану и помог ему промыть и забинтовать рассечение на плече. Капитан покрутил рукой с мощным предплечьем и плечом, и хмыкнул, – жить буду!
Осмотрев себя и обработав прочие порезы и поверхностные рассечения от просвистевших по коже пуль, Хуан Антонио в итоге спустился вниз, умылся, надел новые, но уже тёмно-синие штаны и в тон рубаху, нацепил кожаный стёганый жилет с карманами и креплениями для ножей и прочего. В довесок он прихватил пару рюкзаков и запасной расхожий комплект штанов и рубах для Луиса и Диего. У троицы был схожий мощный и рослый объем тела.
Когда он поднялся, Гильермо также помог Луису Фернандо закончить с ранениями. Всё было обеззаражено, обработано мазью и забинтовано, при этом Диас успел умыться водой из кадки, которую с верхней палубы притащил юнец.
Крепкий Наварра, сидя в одной из пары удобных кресел, стоящих возле высоких книжных полок, а между которыми на журнальном круглом столике раскинулись окровавленные и чисты тампоны, хлопковые бинты, разноцветные мази в стеклянных баночках, колбочки и медицинские инструменты.