Спустя многие поколения, знания о древних атлетичных исполинских жителях, что жили на большой воде, и обособленно исследовали окружающие земли их, почти стёрлись. Но то племя низкорослых, что некогда обитало вдоль линии береговой ещё помнило имя племени, которое спасло от великой волны их люд. И сейчас, многодневный поход, возглавляемый старейшиной для юных, проводя обряд посвящения во взрослую жизнь, огляделся вокруг, на пустынную местность, вдали от дома, на наскоро сложенные походные сводчатые шалаши для ночного отдыха и кивнул.
Чувствуя в себе силы, несмотря на преклонный возраст и длительный поход, высокий ростом вождь оглядел совсем юных соплеменников, оторванных от родительского гнезда, слегка уставших, но уже закалённых непростой жизнью, одетых в кожане накидки, и кивнул. Детвора расселась вокруг костра, предоставив старейшине главное место, поодаль его палатки.
– Послушайте дети… – прошептал на певучем языке морщинистый старик, вдруг подняв очи к чёрному как воронье крыло небосводу и ярким мигающим точкам, – историю о Великих Богах, не давших нашему племени уйти в мир духов, к предкам, живущим до нас.
Ребятня, ссутулившись возле бережно обложенного камушками потрескивающего и дышащего жаром костра, сбитого из немногочисленных веток и сухих поленьев, которые сами же тянули по очереди в поход из дома с собой, выдала мысли вслух, прошлым вечером задав иные вопросы про древних, – какие были они? Далеко их земля среди большой воды? Почему они спасли племя? Почему не взяли к себе на острова? Они правда скользили по воздуху как птицы? Почему они Боги? Есть ли ещё их племена на земле? Почему Боги не дали нам то, что использовали они? И почему они больше не прилетают к нам? Они боялись духов земли? Что они говорили о тех, кто живёт в высоте, где сверкают бусины?
Морщинистый и старый отроду суховатый, местами жилистый, но всё ещё крепкий духом, сознанием и памятью вождь, одетый в дубленые кожи и накинутой на широкие плечи шкуру, с чёрными как смола глазами, размерено выдал вслух с хрипотцой, запомнив вопрос каждого ребятёнка, смотрящего на него с горящими как те угольки в костре глазами, жаждущими очередных повествований об ушедших временах, – они были огромны и сильны, как двое меня вверх и крепче тех, кто охотится для нас и добывает пищу. Земля их лежала далеко так, что нам до неё не суждено было добраться, ни тогда, ни сейчас. Они спасли наше племя потому, что давным-давно их соплеменник на своей диковинной птице упал с небес подле наших земель на берегу, и птица его лететь не смогла, и сам он пострадал при падении. Наши предки приняли его и спасли от перехода в мир духов. И птица его, мм, растворилась, рассыпавшись в незримые крохи…