На четвёртый день кончилась вода. Пришлось выйти.
Солнца в этом мире не существовало, но сейчас над головой висело что-то похожее – блёклый жёлтый ореол, растянутый, как плёнка над трещиной. Под его светом руины казались чужими. Острые края синих скал отбрасывали неестественно длинные тени, будто мир накренился и вот-вот опрокинется.
Лазурь шла медленно, ступая так, чтобы не оставлять следов. Но земля шевелилась под ногами, выдавая каждый шаг.
«Если я не хочу их убивать – может, просто убегу?»
Мысль казалась детской. Глупой. Но она цеплялась за неё, как утопающий за соломинку.
Она заметила Сора у старого русла – там, где когда-то текла река, теперь зияла рана в земле, заполненная чем-то тёмным и вязким. Их было пятеро. Они двигались странно – не шли, а перетекали друг в друга, будто одна масса, разделённая на части.
Лазурь затаила дыхание. Может, они её не увидят? Может…
Один из Сора резко поднял «голову». Без глаз, без рта – но она знала, что он смотрит прямо на неё.
«Беги.»
Но ноги не слушались. Она застыла, как синяя статуя в этом вечно осыпающемся мире.
Сора не бросились к ней. Они медленно, почти церемонно, расступились. И тогда она увидела – посреди них лежал ещё один. Меньше. Слабее. Его жёлтый свет мерцал, как свеча на сквозняке.
Он был ранен.
Не ею. Миром. Острым краем синей скалы, которая впилась в его переливающееся тело, выпуская наружу золотые струйки.
«Они тоже могут страдать.»
Это открытие ударило сильнее, чем всё остальное.
Лазурь сделала шаг вперёд. Потом ещё один. Сора не препятствовали – они просто наблюдали.
Раненый затрепетал, когда её тень упала на него. Она опустилась на колени, руки дрожали.
«Я могу помочь. Должна помочь.»
Её пальцы обхватили острый осколок. Кожа тут же заныла – камень жёг, как лёд. Но она стиснула зубы и дёрнула.
Сора вздрогнул. Из раны хлынул поток золотого песка. Он обжёг ей руки, но она не отпускала – держала, пока последние крупинки не высыпались наружу.
Теперь он был… чистым. Без раны. Без боли. Но и без движения. Просто лежал у неё на ладонях, лёгкий, как пушинка.
«Что я наделала?»
Остальные Сора зашевелились. Один протянул руку – не к ней, а к своему мёртвому собрату. Коснулся. И в тот же миг тело рассыпалось в золотой дождь.
Песок обволок её, прилип к слезам на щеках, застрял в волосах. Лазурь попыталась вдохнуть – и почувствовала, как лёгкие наполняются им. Его воспоминаниями. Его страхом. Его… чем-то ещё, что она не могла назвать.