– Он тебе нравится? – Тася не столько спросила, сколько констатировала, даже не сильно сомневаясь.
Ещё и смотрела с особым пониманием, которое почему-то не подбадривало и не успокаивало, а, наоборот, слегка раздражало и вводило в уныние. Как будто тебя считали тяжело больной. Или сошедшей с ума.
– А чего такого-то? – буркнула Марьяна. – Нельзя что ли?
Тем более всё равно её чувства безответные, и каких-то решительных действий она никогда не планировала, только фантазировала и вздыхала.
Это ведь не за подругу заступиться. Самой обратиться к Легостаеву страшно и волнительно до дрожи в коленках, до вспотевших ладоней и полной невменяемости. И, как показал утренний опыт, даже если судьбы предоставит шанс, Марьяна, как последняя неудачница, и его сумеет благополучно профукать.
Поэтому Копосова напрасно беспокоилась и старалась, строя из себя грозную бэд-гёрл. Во-первых, Марьяна её всерьёз не испугалась, во-вторых, беспрекословно выполнять приказы тоже не собиралась. И, если Захар вдруг, внезапно – ну мало ли! – опять сам к ней подойдёт, она уж точно не бросится прочь от него, сломя голову.
Ну и что тогда Амалия сделает? Реально, вот что?
Всё-таки зря, наверное, Марьяна, раз за разом задавала себе этот вопрос. Вселенная её услышала и ответила. Причём повод подобрала совсем ерундовым. Они совершенно случайно – хотя в замкнутом пространстве школы такое вполне естественно – столкнулись с Захаром в одном из коридоров.
Заметив Марьяну, Легостаев чуть притормозил, улыбнулся и легко произнёс:
– Привет!
А у неё моментально сердце зачастило, и во рту пересохло. Поэтому, прежде чем ответить, Марьяна машинально сглотнула. Из-за чего первый звук застряла в горле, и пришлось приложить усилие, чтобы его протолкнуть.
– П-привет!
И всё, дальше они просто разошлись, каждый своей дорогой. Не остановились, не поговорили. Однако Марьяне и случившегося хватило, чтобы почувствовать себя счастливой.
В груди разлилось приятное тепло, и настроение сразу поднялось на несколько пунктов. Даже несмотря на то, что выражение у неё на лице наверняка сейчас было крайне глупым – восторженно-блаженным – и все присутствующие могли это разглядеть.
И, похоже, действительно разглядели, и последствия не заставили себя долго ждать. Всего два урока прошло, началась большая перемена, выделенная старшим классам для обеда.