До воздушного порта минут сорок неспешного пути вдоль ржавого рельса, включая переход по длинному коридору, соединяющему терминалы с давно заброшенной станцией. За это время можно было вполне подготовиться к встрече с легарием и констеблем Новаком, которому разве что на лбу не хватало выписки о том, что порт теперь под его юрисдикцией. Против префекта Лиман ничего не имел, но предпочел бы видеться и с ним пореже.
Внизу под рельсовой дорогой лежали кварталы столицы, в основном черепично-красные, разрезанные узкими улочками и широкими дорогами, проходящими от морского порта на восток и юго-восток. Зеленый треугольник городского парка вклинивался между портом и деловым кварталом. За ним виднелись паруса торговых кораблей, а еще дальше трубы гидролизных фабрик, производящих водород для дирижаблей, и аммиачных мануфактур. Других производств тут не было. Хотя и эти городской совет уже давно считал опасными и пытался вытеснить на соседние острова. Скорее всего так и случилось бы, если бы не щедрые налоги и протекция клана Морша, владевшего фабриками уже без малого двести лет. Между полуголым парком и рабочими кварталами под холмами вдоль всего побережья тянулся его, Лимана, округ, включающий помимо трех улиц и двух поселений, маяк и городскую библиотеку. Тут он присягнул пятнадцать лет назад надзирать за порядком и соблюдением законов. И, в общем то, выполнять все эти обязанности было несложно, учитывая, что районы округа славились относительной тишиной. Констебль Новак был вынужден держать в офисе трех помощников с лицензиями на оружие, в то время как Лиман вполне справлялся имея в штате только часто болеющую Арину. Достанься ему порт, как у прежнего констебля этого округа, с его рынками и трущобами, карманниками и жуликами всех мастей или мануфактура с рабочими трущобами, где ветхие домишки чередовались с барами, место Арины занимали бы два вооруженных до зубов амбала.
Одиннадцать констеблей города составляли Охранную службу, которая, впрочем, никакого руководства над собой не имела, кроме окружных легариев, выдающих ордера и подписывающих разрешения на аресты и обыски. При слаженных действиях и условии, что с легарием повезет, работа становилась легкой и безоблачной. Констеблю Лиману не слишком повезло. Его легарий был человеком своеобразным и не питающим теплых чувств ни к констеблю лично, ни к своей работе в целом, ни к столице.