– Места свободны? – спросил я, ставя кружки на стол.
Угрюмый тип средних лет оценивающе посмотрел на меня. В синих глазах незнакомца плескалась печаль и тревога. Он сжимал револьвер под плащом.
– А ты кто? – спросил он. Его голос прозвучал, как скрип телеги по гравию.
– Я из далекой провинции. – соврал я. – Прибыл с отцом в Петербург недавно, вот и хочу послушать интересные истории от бывалых людей.
– Истории тут стоят дороже эля, пацан. – проворчал другой мужик и затянулся папиросой. Вместо руки у него был артефактный протез. Под его густыми бровями прятался лукавый взгляд.
– Так я угощаю, – улыбнулся я, беспардонно отодвигая стул.
Третий, молчаливый, с лицом, скрытым капюшоном, внезапно вскинул голову. Из тени блеснул жёлтый глаз, словно у кота.
– Ты пахнешь дворцом, – прошипел он.
В воздухе повисла напряженная тишина. Казалось, даже крысы в округе замерли. Синеглазый медленно достал револьвер и положил его на стол, направив дуло мне в грудь.
– Чего ты тут разнюхиваешь, парень?
– Ничего я не разнюхиваю… Моя родня занимается поставкой продуктов к имперскому столу. Понятное дело, через посредников, но мой отец и за воротами дворца иногда бывает! – я по-мальчишески выпятил грудь и непринужденно отпил из кружки. Жидкость обожгла горло, оставив на языке вкус лимона и горечи. – Я впервые в столице, и мне льстит, что ваш друг чует во мне аристократа. Наверное, далеко пойду!
Мужики лишь хмыкнули на это и вроде как поверили в мою ложь.
– Тебя как звать-то? – поинтересовался желтоглазый.
– Олег. А вас? – я продолжал гнуть свою линию.
– Я Вадим Петрович. – представился синеглазый и ткнул пальцем в курильщика. – Этот безрукий – Васька Кулак. А нюхач наш – Семен Мухтарыч. Мы – охотники на демонов! Будем знакомы!
Мы чокнулись кружками и сделали по паре глотков.
– Я хочу знать, как тут живётся под Соболевыми? – спросил я. – Уверен, местным приходится гораздо легче, чем провинциалам.
– Под Соболевыми? – ухмыльнувшись, переспросил Вадим. – Ты, наверное, хотел сказать «под князьями». Наш император Юрий, да упокоит господь его душу, героически пал смертью храбрых, защищая Петербург от нечисти. И вся его родня тоже погибла. Один сынок-несмышленыш остался. Николашка. Но с таким каши не сваришь… Знать его быстро в оборот возьмет.
– И похороны провели скрытно. – пуская очередное колечко дыма под потолок, встрял Васька. – Народу героев не показали. Сволочи… Такого никогда не бывало!